Гроб оказался велик для Ильи, а за Святогором захлопнулась крышка, и все попытки великана выбраться оттуда оказались тщетными. Святогор приказал Илье рубить крышку гроба, но с каждым ударом деревянная домовина покрывалась железными обручами. Тогда он решил покориться судьбе, передал часть своей великой силы и богатырский меч «младшему брату» и возвратился-таки в лоно Матери Земли.
Итак, процесс архетипической инфляции запущен. Калики предупреждали Илью о том, что ему дано ровно столько силы, сколько требуется богатырю, они даже забрали у него «излишки». Но Илья все-таки умудрился нарушить меру. Отныне речь идет уже не просто о героическом паттерне, а об одержимости архетипом Героя. Илья Муромец также одержим архетипом Великой Матери, впрочем, как и другие богатыри, которые видят свое предназначение только в служении Матушке Земле Русской. Они воюют даже не за Киевское княжество, находятся не на защите Сознания, а на службе Материнского комплекса.
Русский героический миф не ведет к трансформации: все былины заканчиваются тем, что после подвигов богатырских «люди зажили на Руси, как встарь» (как до прихода опасности извне). Защита Матушки Сырой Земли (нужно отметить, что «сырой» Земля была до того, как ее в мифе начал месить Сварог, когда только достал из Океана, до ее разделения на низ и верх, на Явь и Навь) – это желание вернуться в симбиотическую бессознательную стадию, где еще не произошло разделение на «плохую» и «хорошую» маму, где есть только бесконечное блаженство, потерянный Рай. Поиски этого Рая важнее для богатырей, чем трансформация, чем любая награда. Еще в начале Киевского цикла говорится о том, что жили в старину на Руси богатыри, которые ни казны себе не нажили, ни семей не завели, а только верой и правдою служили Земле Русской.
Одержимость архетипом Героя-спасителя Матери проявляется, когда Илья Муромец ссорится на пиру с Князем Владимиром. Герой, который около шестидесяти лет стоит на страже Земли Русской, решает напомнить о себе Князю. Нужно сказать, что в граде Киевском за это время так ничего и не изменилось, потомства у княжеской семьи не появилось, Забава Путятишна по-прежнему не выдана замуж ни за одного из богатырей, которые ее не раз спасали то от Змея, то от Идолища, но свататься так и не решились. То есть Анима остается все так же бесплодной для Сознания. Да и о какой женитьбе (создании собственной, отдельной от родителей семье) может идти речь, пока главной женщиной в жизни остается Мать?!
Князь на пиру не узнает Илью – богатырь стар и сед, – поэтому Герой серчает и стреляет «по большим церквам», «по чудным крестам», которые были снесены в «царев кабак» и пропиты вместе с «голями кабацкими»35. Главные атрибуты стольного града – то есть Эго-комплекса – обесценены. Одержимость старого богатыря угрожает захватить Эго. Если бы Добрыня Никитич, более мудрый богатырь, не утихомирил Илью Муромца, тот бы «иначе выстрелом из лука в гридню убил бы князя с княгинею»36. Князь сажает Илью Муромца «в глубок погреб», чтоб там он умер с голоду.
