посещаю тюрьму. Это похоже на очень странные каникулы, – сказала она.
– То, что ты делаешь, замечательно! До тебя Деннис в самом деле начал сдавать. Потрясающе, что ты сюда приехала. Не принижай себя, ты сильная женщина.
Сэм покраснела.
– Бр-р, терпеть не могу такое. Сильная женщина. Что это значит? Скажем, сильный мужчина – это тот, кто может одним пальцем сдвинуть с места груженый трейлер, а сильная женщина – это… – Она щелкнула пальцами, подыскивая подходящее определение.
– Мамаша, которая обращается с петицией об установке нового дорожного знака после того, как ее сына сбил какой-то лихач.
– Вот-вот!
– Может, это не так уж и глупо. Ты понимаешь, что я имею в виду. Это какая-то чепуха, когда ее повторяют ради красного словца. А я имею в виду тебя: ты храбрая, вот о чем я говорю.
Сэм открыла рот, чтобы запротестовать, но в ушах зазвучали слова Марка: ты никогда не воспринимаешь комплиментов, это сводит с ума. Пункт номер тринадцать в списке причин, по которым он не мог ее полюбить. Она повернулась к Кэрри:
– Спасибо.
Дома в Ред-Ривере были не такими одинаковыми, как те, которые Сэм видела с самолета во время захода на посадку, – с бассейнами, похожими на хирургические лотки, и черепичными крышами. Создавалось впечатление, что все они построены в одно и то же время людьми, которые оказались здесь случайно. А здесь – широкие улицы и дома, стоящие далеко друг от друга; там и сям виднелись выставленные диваны и цепные собаки, лаявшие, когда они проезжали мимо. Здание городского муниципалитета – скромное и белое, на центральной улице, – мини-маркет, магазин стройматериалов и ресторан. Большинство заведений было закрыто, окна – заколочены деревянными панелями.
Они въехали в более привлекательную часть города, где улицы прятались в тени больших деревьев, а дома были выкрашены в разные пастельные тона. На верандах стояли двухместные диванчики, у домов – сверкающие внедорожники.
Остановились у пастельно-желтого дома, поменьше соседних: на белых оконных рамах краска уже начала шелушиться. На почтовом ящике значилось: «Харрис, 142». По словам Кэрри, полицейский Эрик Харрис наотрез отказался давать любые интервью во время съемок документального фильма в 1993 году. На этот же раз он связался с Патриком сам, когда было объявлено, что новую документальную серию о деле Денниса снимает сам Джексон Андерсон.
– Притягательность знаменитости, – оценила Кэрри, закатывая глаза. – Конечно, он установил нам довольно жесткие ограничения…
Например, как сообщила Кэрри, если они свяжутся с Хауардом, его сыном, чтобы попытаться взять интервью, он позаботится о том, чтобы отснятый материал никогда не увидел свет.
– Он не был ни слишком усердным, ни достаточно способным, чтобы сделать карьеру, но до сих пор власти у него в этом городе хватает, – пояснила Кэрри. – Воровской кодекс чести – никто не понимает его лучше копов.
Между тем это
