style="font-size:15px;"> У меня было время подумать об этом на протяжении трех месяцев показательных сражений перед советом Старейшин. Нас было всего десять претендентов и с каждым месяцем количество уменьшалось на несколько человек. Каждый новый день был непредсказуем, ни намека о том, что предстоит пережить завтра. Мы выживали в пустыне, балансировали над пропастью, подкрадывались к диким животным, демонстрировали трюки с оружием и свои акробатические умения.
И вновь я ощутил дух былой жизни, когда ты один против всех, никто тебе не поможет, и ты можешь либо продолжить борьбу, либо уйти ни с чем. Каждый из нас желал показать себя лучше всего, постепенно возрастала конкуренция между теми, кто считался прежде братьями. День за днем мы были разделены друг от друга, выступали как противники, должны были превзойти друг друга. В свободные минуты я раздумывал, прогнозируя следующее испытание, и просчитывал свои ходы, анализируя слабые точки противника, я чувствовал, как становлюсь животным, борющимся за выживание.
Так прошло почти полгода. Нас осталось четверо – я, Авем, Арий и Уилсон. Это был, можно сказать, полуфинал. Две пары сражаются друг против друга, а победители в итоге борются за место главы. Оценивалось все: ловкость, ошибки, техника, логика действий, стратегия, решительность и скорость принятия решений. Все происходило быстро, поэтому выносливость и сила каждого претендента оценивалась в первую очередь. Я победил Уилсона, Авем победила Ария. Не загадка, что предстояло совершить далее – сразиться один на один с Авем и победить ее, либо проиграть ей.
В ночь перед боем я не мог уснуть. Я ужасно волновался, так волновался, как еще никогда прежде. Но причиной тому был не страх проиграть, а нежелание сражаться с Авем. В первую очередь она была близким мне алатисом, моей подругой, она прожила в братстве дольше меня, и я знал, что она была рассудительнее меня. Во время обучения, я вел с ней переписку. Часто я спрашивал ее совета, когда не был уверен, как поступить. В данной ситуации мне не помешал бы ее совет. Но сейчас я не мог этого сделать. Всю ночь я провалялся в кровати размышляя как правильнее будет поступить. Но вот наступило утро. А решение все ещё зрело в моем сердце.
Меня проводили в зал Совета под библиотекой. Это был просторный зал, но очень тусклый: там не было ни одного окна – ведь он был под библиотекой. На стенах было всего десять старинных канделябров со свечами, освещавших зал. Стены были богато расписаны фресками, на потолке проглядывалась лепнина, а на мраморном полу в центре зала лежала красивая мозаика в форме широкого круга. В одном конце здания стоял длинный стол, расписанный золотом, за которым восседал совет Старейшин. В центре стола в высоком кресле сидел епископ Уильям, по левую руку сидел Иероним, за ним Лютер. С другой стороны сидел отец Марк. С двух сторон от центра зала находились две деревянные двери, украшенные железными пластинами, закрывавшиеся широкими деревянными перекладинами, как в средние века. Перед столом Старейшин стоял еще один небольшой столик, которого прежде я не видал. На этом столе лежал небольшой выбор оружия для ближнего боя.
Я
