я стал вдовцом. Я выдал ей чек на ежемесячное жалованье и сказал, что она может обратиться ко мне за рекомендациями. Чек Керси не взяла – вы никогда не думали, насколько глупо выглядит человек, протягивающий что-то тому, кому это неинтересно? – а потом сказала: «Мне уже за пятьдесят, доктор Филлипс. Я становлюсь старой, чтобы работать в домах у других людей». Мне стало не по себе, не знал, что на это ответить. Она продолжила: «Если я когда-нибудь соберусь начать собственное дело, то это моя последняя возможность. Через пять лет будет слишком поздно». Я ради приличия спросил: «А какое дело пришлось бы вам по душе?» Керси тотчас ответила: «Думаю, мы должны понять друг друга, доктор Филлипс. Я думала открыть агентство по трудоустройству, но для этого, разумеется, нужен первоначальный капитал». Я спросил, понравится ли ей это на самом деле, это же большая ответственность, а она ответила: «О, я привыкла к ответственности, и в моей работе учишься осторожности. По-моему, вы не представляете, что это значит – все время быть у кого-то на побегушках», – закончила она.
– А вы адвоката не привлекали? – сочувственно поинтересовался Крук. – В итоге все могло обойтись гораздо дешевле.
Филлипс покачал головой.
– В сложившихся обстоятельствах это было невозможно. Керси продолжала: «Это будет стоить две тысячи фунтов, доктор Филлипс». «Ну, – ответил я, – а вы знаете, где можно взять такие деньги?» Она сказала: «По-моему, я смогу их собрать. Может, вы поучаствуете?» Сказать, что я был ошарашен – значит, не сказать ничего. Заметьте, мне никогда не нравилась эта женщина, я считал, что она дурно влияла на Мюриель, однако никогда не казалась мне чрезвычайно опасной. Я спросил: «Вы можете назвать мне хоть одну причину, по которой я должен помогать вам в начале вашего дела?» Потому что стало совершенно ясно, что именно она имела в виду, и она сказала… – Филлипс замялся, и Крук закончил за него:
– Не надо продолжать. Эту песенку мне мама на ночь пела. У нее есть что-то, что вам, возможно, захочется купить. Так примерно, да?
Филлипс кивнул.
– Научивший людей письменности причинил больше бед, чем Гитлер, – пробормотал Крук. – Полагаю, там фигурировали письма…
– Господи, как они могли попасть к ней в руки – этого я не узнаю никогда. Однако факт остается фактом, они существовали, и она предложила продать их за две тысячи фунтов первому же покупателю.
– А письма так дорого не стоили никому, кроме вас.
– Для меня они стоили все два миллиона.
Крук посмотрел в окно.
– А автором писем являлась… теперешняя миссис Филлипс? – предположил Крук.
Филлипс кивнул.
– Полагаю, вы настроены до всего докопаться. Ну, вы видите мое положение?
– Стрелять в сидящую птицу неспортивно, но искушение велико, – мрачно ответил Крук. – Итак, вы дали ей две тысячи? И на этом все кончилось?
– От нее не было никаких вестей, пока я не женился на мисс Шоу. Потом
