мгновение тишины, когда прекращается всякое движение. Они интенсивно смотрят друг другу в глаза.
«Ты свободен, Чандра, свободен остаться или уйти. Что ты хочешь сделать со своей свободой, милый?» – спрашивает она его нежно.
Чандра пристально смотрит в ответ. Он чувствует себя совершенно обнаженным, открытым, уязвимым и, тем не менее, очень сильным в то же время. И единственный ответ поднимается как величайший огонь откуда-то глубоко у него изнутри. «Любовь», – говорит он Лиле. «Я хочу любить», – говорит он почти шепотом.
Она подходит близко к нему и целует его в губы. Мягкий поцелуй, как если бы она целовала лепесток лотоса, так нежно, так мило. Этого меньше всего Чандра мог ожидать. Поцелуй – словно река любви, струящаяся в его сердце, смывающая все его сомнения, замешательство, негативность. Он закрывает глаза. Свет! Свет повсюду! Внутри и снаружи, есть только свет.
«Теперь, Милый, иди обратно в темноту Пещеры Инициации. Иди обратно, и пусть свет и темнота встретятся». Потом она бесшумно исчезает как обычно.
Он снова в коридоре, он идет осторожно, в поисках тарелки с едой, которую оставил где-то на пути. «Пища для моей возлюбленной внутренней женщины остыла», – думает он с сожалением, когда находит тарелку. Он подходит к входу в Пещеру Инициации, ставит тарелку и садится там. «Чрево Матери…» Эти слова возвращаются к нему.
Пема сидит лицом к коридору. Она знает, что он там. Она чувствует, что он не ушел после того, как принес тарелку с едой. Она не говорит «спасибо», как обычно. Она ждет, она чувствует его. Она помнит, когда была беременна Церингом, какие ощущения были в ее теле, в ее энергии, в ее сердце. Эта чудесная наполненность, это чудесное пространство приглашения, приятия, эта красивая связь с божественным, с целым. Из ее сердца приходит прозрение, что быть матерью – значит быть способной принять любого как свое собственное дитя. Она чувствует Чандру на небольшом расстоянии от себя. Она испытывает такую любовь к нему. Она ложится и раскрывает ноги, чтобы ее йони была широко открыта в его направлении. «Я приглашаю тебя к себе во чрево, как пригласила своего сына», – говорит она про себя.
Чандра сидит с широко открытыми глазами, глядя по направлению йони Пемы, не зная этого. Но он чувствует, и этого достаточно, чтобы знать, что ему предлагают нечто прекрасное. Темнота пещеры зовет его. Он чувствует, что желанен в Лоне Матери. Он чувствует себя поглощенным маткой своей внутренней женщины. Покой опускается на него, мягкого и тихого. Его тело становится очень легким. На мгновение Чандра забывает, что он мужчина. Он теряет свою идентичность. Он больше не знает, мужчина он или женщина, большой или маленький, молодой или старый… Он попадает в пространство вечности за пределами формы. Это невероятно прекрасно и невероятно страшно – отпускать себя в это измерение, терять себя в нем.
Тем временем Пема чувствует, как ее матка принимает свет. Такое чувство, что в нее мягко проникает сладостный свет. Ощущение в теле мягкое и нежное, словно
