преступление геноцида. Однако поскольку ни один из этих проектов так и не был принят, данные документы не имеют нормативного характера и, следовательно, для российского национального права практического значения не имеют.
В соответствии со ст. V Конвенции 1948 года нормы, предусматривающие уголовную ответственность за геноцид, начали появляться в национальных законодательных актах различных стран. Необходимость выполнения обязательства по приведению своего законодательства в соответствие с положениями Конвенции 1948 года, закрепленного в ст. V этого акта, относится к формальным основаниям криминализации геноцида в отечественном УК. Так понятие этого преступления нашло закрепление в российском законодательстве. В Уголовном кодексе Российской Федерации ст. 357, предусматривающая ответственность за геноцид, существует с 1996 года. Поскольку понятие геноцида в ст. 357 УК РФ также прямо происходит от определения этого преступления, данного в Конвенции 1948 года (в силу исполнения положений ст. V этого международного акта), их содержания во многом повторяют друг друга.
Анализ норм, закрепляющих ответственность за геноцид в иностранном праве, показывает, что они не всегда буквально воспроизводят понятие геноцида в Конвенции 1948 года. Сокращение числа деяний, охватываемых понятием геноцида, в национальной норме (по сравнению с конвенционной), может рассматриваться как неисполнение государством своих обязательств по предупреждению геноцида, закрепленных в ст. ст. 1, 5 Конвенции 1948 года. Поэтому при анализе признаков состава преступления, закрепленного ст. 357 УК РФ, во второй главе данной работы мы будем соотносить российскую норму о геноциде с конвенционным определением этого преступления, дабы не допустить сужения объема национальной нормы по сравнению с международной.
Расширение круга деяний, охватываемых национальной нормой об ответственности за геноцид по сравнению с Конвенцией 1948 года, означает, что такие деяния признаются геноцидом не всем международным сообществом, а только конкретным государством. Подобная практика является допустимой с точки зрения права, с чем согласны и другие исследователи83. Примеры расширения понятия геноцида в нормах национального права – это потенциально возможный вариант совершенствования норм об ответственности за это преступление. При этом нельзя не отметить, что универсальный принцип действия уголовного закона в пространстве и по кругу лиц не может быть применен в отношении деяний, выходящих за рамки конвенционной нормы о геноциде. Ответственность за их совершение сможет наступать по УК РФ в силу территориального принципа, принципа гражданства и реального принципа действия уголовного закона. Однако в части, соответствующей ст. III Конвенции 1948 года, возможность применения универсального принципа действия уголовного закона не изменяется. Поэтому примеры расширения понятия геноцида в нормах иностранного права представляют интерес при поиске путей модернизации нормы о геноциде в российском УК.
Новым
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Международное уголовное право. СПб.: Юрид. центр-пресс, 2003. С. 68.
