не надо, верим.
Менты пошли дальше по вагону.
После секса мы сидели друг напротив друга на широком подоконнике с потрескавшейся краской и курили, стряхивая пепел в банку из-под солянки.
В окне было небо и крыши, много красных крыш. И купол Исаакия. Когда я нашла эту комнату и выглянула в окно, я разу поняла, что сниму ее. Хотя бы из-за этого вида.
Я сразу же предложила Владу переехать ко мне. У меня не было сомнений, что он согласится. И вот уже три недели мы жили с ним в этой комнате с железной кроватью, старым сервантом и широким письменным столом.
Мы сидели, курили и молчали. Любые слова были бы лишними.
Потом зазвенел звонок. Один раз, второй, третий – к нам.
– Ты кого-нибудь ждешь? – спросила я.
Влад помотал головой.
Звонок снова зазвенел три раза.
– Я подойду, – сказал Влад. – Мало ли…
Он потушил сигарету о край банки, бросил в нее бычок, спрыгнул с подоконника, натянул джинсы, вышел.
Я сделала последнюю затяжку, тоже потушила сигарету и бросила в банку. В коридоре послышались шаги. Я схватила первую попавшуюся майку Влада, с портретом Кобейна и фразой «I hate myself and want to die»[4].
В комнату заглянули Влад и Саша.
Саша помахал мне рукой, сказал:
– Привет.
Я кивнула.
– Мы на кухне поговорим, – сказал Влад.
Он закрыл дверь.
Я снова залезла на подоконник, взяла из пачки Влада сигарету, прикурила зеленой прозрачной зажигалкой, затянулась, выпустила дым.
Я пододвинулась ближе к стеклу, прилипла к нему лбом, посмотрела вниз. Над трамвайными путями покачивался на тросе фонарь.
Открылась и закрылась дверь. Влад вернулся в комнату.
– А где Саша? – спросила я.
– Ушел.
– Что так быстро? Чаю бы попили…
Влад пожал плечами.
– А зачем вообще он приходил?
– По делу. – Влад как-то странно, не похоже на себя ухмыльнулся. – У его семьи сейчас плохо с деньгами. И какие-то бандиты вышли на него и предложили продавать героин в «консе». Но там и так уже продают, поэтому без шансов. И он хочет продавать в клубе.
– А ты тут при чем?
– Он хотел, чтобы я поговорил с Иваном. Чтобы это не было у него за спиной.
– И ты поговоришь?
– Поговорю.
– Зачем тебе это надо?
– Как зачем? Помочь…
– Ты вообще думаешь, что ты говоришь? Ты поможешь ему продавать наркоту!
– В клубе и так ее продают. Пусть лучше этим занимается кто-то свой.
– Это он тебе так сказал? Это его слова?
– Все, что я ему пообещал, это поговорить с Иваном. Если Иван скажет «нет», то тема закрыта. Ты меня знаешь. Я к наркотикам вообще отношения не имею, это не
«Я ненавижу себя и хочу умереть» (англ.)
