Или настоящие кубанские помидоры «бычье сердце». Мммм. Слюнки текут.
Итак. Ниночка достала и моет виноград. Она девочка аккуратная. Каждую ягодку драит. Не спешит. И запах по всей кухне мягко так разливается.
А я в дверях нарисовалась. Злющий крупный кобель меня пропустил. Ну, вот питал слабость. Знал меня, еще когда щеночком был и размером с кошку. А вымахал по пояс, зубищи впечатляющие, но нежное отношение к тем, кто его маленьким тискал, по пузику щекотал, чесал по темной полосе на хребтинке, сохранил. И я в числе этих избранных обреталась. Проходила в дом запросто, без звонка.
Застыла в предвкушении… На улице жара. А в доме прохладно. И виноград такой заманчивый, ароматный.
Тут Ниночка обнаружила меня, стоящую в дверном проеме. Улыбнулась. И сообщила что-то вроде, что Сережка скоро с работы вернется. А в тот момент он пахал в горячем цеху. Не филиал ада, но где-то близко к нему. И она – заботливая жена – готовится встречать благоверного.
Я со вздохом тяжкого разочарования попросила максимально жалобным тоном:
– Отщипни мне немножко, пожалуйста.
Ниночка заглянула в миску. Три солидные грозди. Подумала и оторвала веточку.
– Держи.
Я ее проглотила в секунду. Как кукушонок бабочку или кузнечика. А у нас с Ниночкой размеры как раз примерно как у пеночки и ее кукушонка. Видели же фотки? Подруга мне по плечо и тоньше в два раза. С улыбкой кормит.
Облизнулась. И добрая Ниночка не выдержала – пригласила вымыть руки, идти к столу.
Миску она опрометчиво прихватила с собой.
Рассказывать дальше? Мы сидели рядом. Болтали. Шутили. Я что-то рассказывала. И… и…
И… сообща, не заметив как, мы схомячили виноград. Весь.
Ниночка, осознав, что произошло, вскочила, опрокинув табурет, подбежала к холодильнику в надежде, что там хоть кисточка какая-нибудь еще есть – притаилась в уголке. Увы. Увы.
Вернулись в комнату. Сели рядом. Мол, да, как-то нехорошо получилось. Совсем нехорошо.
И тут услышали голос Сережи. Напоминаю. Он весь день в пекле горячего цеха оттрубил…
– Ниныч, ты дома?
Хлопнула дверца холодильника.
– Ниныч, а где виноград?
Он еще не осознал, что лакомство сожрано.
Подумал, что жена убрала куда-то, переложила.
А всю длинную смену, от звонка до звонка, обливаясь по́том и задыхаясь от тяжелой работы, он мечтал, что войдет в дом, умоется, переоденется. И достанет из холодильника прохладную ароматную вкуснятину…
В долю секунды моя золотая подруга распахнула окно. Дом деревянный. Этаж первый. Мои шлепки остались в сенях. Ниночкины туфли там же. Но тут… не до жиру.
Пахнет ли состояние аффекта? Не знаю. Но мы ощутили кожей, всем телом, что Сереге в кухне рвет крышу. В аффекте по другим поводам мы его видели. Как-нибудь расскажу. И быть причиной этого не хотели.
