лось, когда ночью начали падать белые хлопья, и из-за этого Холли и Джейкоб наутро скатились по лестнице с визгом. Я поспешил им на помощь и нашёл их в саду – они носились там, бросаясь друг в друга мячиками из снега. Снег – это как дождь, но холодный и пушистый, а снежки весело ловить и есть. Но маленькие люди вдруг прервали игру, чтобы сделать из снега человека, воткнули ему вместо носа морковку и камешки вместо глаз, и это было странно.
Через несколько дней Папа принёс в гостиную дерево. Раньше я видел деревья только снаружи, по большей части в лесу – туда моя семья брала меня на долгие прогулки. Но когда я попытался попи́сать на дерево-в-доме, как делал с деревьями в лесу, Мама поспешила выгнать меня в сад.
Позже вся семья украсила дерево-в-доме мерцающими огнями и блестящими разноцветными мячиками. Но когда я подпрыгнул за ними и попробовал их пожевать, Холли сказала мне, что эти мячики только для того, чтобы на них любоваться, и принесла мне мой старый, чтобы я с ним играл. К сожалению, мой старый мячик теперь не так уж хорош, потому что я разжевал его на кусочки.
Следующая странность включала мою самую любимую вещь – еду!
Я дремал в своей корзинке, пока моя семья ходила за покупками, а когда они вернулись, Мама, пошатываясь, унесла на кухню гигантскую тушку птицы – я услышал, что её называли «индейкой», – и потребовалась помощь Папы, чтобы засунуть её в холодильник. Потом они наполнили шкафы – вкусной еды было столько, сколько я никогда ещё не видел, – и разложили закуски по всему дому, но забыли их съесть. Были орехи в чашках и шоколад в коробках, а после того как Холли и Джейкоб каждый повесили над камином носок – слишком высоко, чтобы я мог до них дотянуться, – поставили на каминную полку тарелку с мясным пирогом и несколькими сырыми клубнями турнепса!
Турнепс меня не волновал, но мясной пирог пах очень вкусно, потому я уселся, глядя на него, и поднял переднюю лапу, как меня научили – за это мне всегда давали лакомство, и часто то, на которое я смотрел. Но вместо того, чтобы отдать мне пирог, Холли дала мне собачье печенье, и Джейкоб потрепал меня по голове, а потом оба ушли спать раньше, чем обычно.
Никто не съел мясной пирог – я наблюдал за ним, пока Мама и Папа тоже не пошли спать. Когда меня уложили в мою корзинку и пожелали спокойной ночи, я получил необычную команду.
– Не гавкай на Санту, Гарри, – велел Папа.
Я очень люблю свою семью, но когда я вернулся к камину, чтобы продолжить наблюдения за вкуснейшим мясным пирогом, то понимал, что происходит что-то очень странное, и был полон решимости разгадать эту тайну.
Я подумал, что всё это как-то должно быть связано с человеком по имени Санта. Холли и Джейкоб упоминали его пару раз и ждали с большим нетерпением, а теперь, когда Папа велел мне не лаять на Санту, я пришёл к выводу, что он скоро прибудет. Потому перебрался к входной двери и стал ждать шагов на дорожке, но никто не подходил к дому, и через какое-то время я задремал.
К этому моменту можно подумать, что более странных событий произойти просто не могло, но в середине ночи меня разбудил стук копыт по крыше!
Мои собачьи инстинкты велели мне залаять и предупредить мою семью, что какое-то домашнее животное разгуливает по крыше нашего дома, но они все ушли спать рано, потому что, наверное, очень устали. И я решил провести расследование сам, прежде чем поднимать тревогу.
Склонив голову и насторожив уши, я вскоре услышал человека, который протопал через крышу и принялся спускаться по дымоходу. Я быстро подбежал к камину, вылетевшее из него облако сажи защекотало мне нос, и я расчихался, а когда поднял глаза, на дровах стояла пара больших черных сапог!
Собаки знают о грабителях всё, и когда мужчина в красном выбрался из камина, придерживая большой коричневый мешок, я совершенно позабыл о Санте, потому что был уверен – это другой человек и он пришёл ограбить дом.
– Хо! Хо! Хо! – рассмеялся грабитель и нагнулся меня погладить.
– Грррр! – зарычал я и бросился на него.
Я щенок и поэтому не очень большой, но я быстрый и очень высоко прыгаю. Так что я запрыгнул на большой круглый живот грабителя и сумел вцепиться ему в кустистую белую бороду. Я болтался на ней, а он хохотнул и пощекотал мне животик – мне ничего не оставалось, как разжать зубы.
К тому времени, как я поднялся на лапы, он уже подбирался к дереву-в-доме. Само по себе оно меня не волновало, раз уж мне запретили использовать его для должных целей, но моей семье оно, кажется, нравилось, так что я бросился на защиту. Я промчался через комнату, вцепился в каблук блестящего чёрного сапога и на сей раз не выпустил его. Но умный грабитель просто вынул из него ногу. Прокрался к дереву – на одной ноге сапог, на другой полосатый носок. Я как раз собирался укусить его за лодыжку, но он занялся чем-то странным.
Вместо того чтобы забрать
