эйли, пару раз мне удалось почувствовать на себе чей-то тяжёлый нездоровый взгляд. Но заметить мужчину, который настойчиво шёл за мной по пятам, удалось только на прошлом повороте.
Дом был уже близко, но это мало обнадёживало. Вокруг не было ни души.
Какого лешего я пожалела денег и не заказала такси?
Нет, ничего я не жалела. Я боялась, что в авто меня быстро укачает, особенно после несчастных трёх бокалов вина. Проклятая морская болезнь!
Впереди замаячил мой подъезд, но это нисколько не успокаивало. Шаги за спиной ускорились.
Топ-топ-топ.
Слишком быстро.
Я повернула голову, встретившись с холодным, совершенно сумасшедшим взглядом исподлобья. Высокий мужчина в кепке, потрёпанной куртке и с собачьим поводком в крепко сжатом кулаке.
С собачьим поводком. Без собаки.
Я побежала.
Шпильки стучали по асфальту, и я боялась, что этот звук будет последним, что я слышу в своей жизни.
Чуть шаркающие шаги позади тоже ускорились.
Ключ дрожит в руке. Хоть бы не выпал. Прислонила магнитный кружочек к считывателю.
Пропищал сигнал. Скрипнула дверь подъезда, пропуская меня внутрь.
И вот впереди короткая лестница первого этажа и моя съёмная квартира. Быстро прошмыгнуть к себе, закрыться на все замки и набирать «02», не попадая на кнопки от страха. А потом передать ментам приметы полночного маньяка.
Только я не успела.
Подъезд жалобно скрипнул, не позволив двери закрыться. С другой стороны её уже подпирал мужчина с жестокими, ненормальными глазами.
– Куда же ты торопишься, детка? – прошипел он, прижимая меня лицом к стене и ловко оборачивая вокруг горла удавку.
Голова больно ударилась о камень. Воздух вырвался из лёгких, лишая последней возможности вздохнуть. Кровь прилила к голове от больно передавленных артерий.
– Пожал… – пыталась прохрипеть я, но собачий поводок сжимался всё сильнее.
Сумочка выпала из рук, но мужчина не торопился её поднимать. Стало ясно, что позади меня вовсе не грабитель. Хотя я знала об этом сразу. Чувствовала. Слишком одержимым был его взгляд. Чёрные зрачки, закрывшие радужку, выпученные желтоватые белки, безудержно вращающиеся в глазных впадинах.
От понимания этого становилось ещё страшнее. Ведь он не заберёт деньги и не уберётся к черту.
Он меня убьёт.
Пальцы лихорадочно цеплялись за тонкий ремешок, бесполезно пытаясь проникнуть под него.
Сознание начало медленно уплывать.
Нет, я не хочу умирать вот так!
Пожалуйста, если есть хоть кто-нибудь, кто может мне помочь, в этом мире или любом другом, пусть он появится и сделает это! Или мне, мать его, конец.
Перед глазами стремительно темнело. Но прежде, чем окончательно отключиться, я успела почувствовать, как в душном от июньского зноя подъезде подул свежий ветер. А потом прямо с пыльного потолка полетели вниз холодные снежинки…
Я уже почти ничего не чувствовала. Пальцы рук онемели, пытаясь отодрать от горла удавку. Ноги больше не держали. А потому, когда чудовища, что меня душило, вдруг не оказалось рядом, я просто упала. Бетонный пол показался мягче пуховой перины. Я лихорадочно кашляла, хватая ртом воздух. Как утопленница. Как чудом выжившая. Что, впрочем, и было правдой.
– Ты ещё кто такой? – раздалось в стороне.
Это был голос сумасшедшего. Только на этот раз он уже не был низким и угрожающим. В нем отчётливо слышался страх.
– Таким ублюдкам, как ты, не место в этой жизни, – прозвучал в ответ совсем другой голос. Чистый, звонкий, полный бурлящей ярости. Словно холодный горный ручей.
Я открыла глаза, пытаясь подавить сухие рыдания. Слез не было. Только руки тряслись, и грудь сдавливало пустыми спазмами.
В проклятой темноте подъезда теперь было совсем не темно. Под потолком, где должна была гореть нормальная лампочка, зажёгся незнакомый серебристый свет. Будто маленькая луна. И в её снежных отблесках я увидела его.
Высокий мужчина с льдисто-белыми волосами схватил за шею маньяка и крепко сжал. Мой несостоявшийся убийца держался за его руку, нелепо пытаясь вырваться, и что-то хрипел.
Я отползла в угол, не в силах оторвать взгляд от происходящего.
Лицо таинственного спасителя тоже было светлым. Без капли загара. Плотно сжатые губы демонстрировали крайнюю степень гнева. А глаза… Морозно-синие, как дно самого глубокого океана. Со странным опалесцирующим
