– забранила она. – Чего суёшься, куды тебя не просят?!
Зарислава хмыкнула – так и огреет крикунья молодца скалкой по хребту. Недаром у Благини голос крепкий, шумливый, ухабистый. Видать старшей среди прислуживающих была в тереме. Слышала Зарислава о помощницах таких.
Пребран же проворно сбежал обратно, а следом выглянула круглолицая женщина. Она открыла было рот, чтобы охаять негодника, что посмел к спящим девкам заглянуть, но, приметив Зариславу, сжала челюсти и торопливо спустилась к гостье, о молодце позабыв.
– Увидимся ещё, пташка, – шепнул Пребран, склонившись над Зариславой так близко, что лица коснулось его дыхание.
Внутри Зариславы всё застыло – слишком откровенным ей показался этот жест. Юноша улыбнулся, сверкнули в темноте серые, но ясные глаза. Пребран отступил и зашагал обратно, на этот раз спешно ступая по вымощенной брёвнами дороге, ведущей к воротам, и вскоре скрылся в тенях построек.
– А я ждала тебя.
Очнувшись, Зарислава повернулась к Благине. Та оказалась высокой полной женщиной с натруженными руками и в чистом переднике. Волосы её были собраны под повоем. Вблизи она выглядела моложе волхвы Ветрии. Голубые глаза, светлые брови, полноватые губы и нарумяненные, видно, ягодами, щёки делали её улыбку мягкой и приветливой. Да и пахло от неё черешней дикой и в тоже время молоком и хлебом – совсем по-домашнему. Располагала к себе.
Оглядела травницу беглым взглядом, поспешила принять под кров гостью.
– Княжна Радмила упредила, что ты явишься. Пойдём же, щас баньку тебе стоплю, накормлю. Устала поди, лебёдка? Ничего, сейчас отдохнёшь, я тебе перинку мягкую подобью, выспишься, как следует. Ступай за мной, – затараторила женщина, увлекая пришлую за собой.
Зарислава шла и всё осматривала хоромы просторные. Места много, и нигде пусто не было: клети полнились то мешками, набитыми крупой и зерном, то станками и сундуками. Всё гостья не разглядела, не успела. Благиня завела её в светлицу, где на лежанках вдоль стен уже спали девки-челядинки. Заслышав шум, они заворочались, кто-то из них поднялся, но старшая быстро их усмирила, шикнув:
– Спите, неча тут болтовню разводить, завтра день тяжёлый, дел много. Завтра и наговоритесь, а сейчас носами к стенке! – велела строго, но всё одно вышло у неё беззлобно. Однако девки стихли.
– Вот твоя постелька, здесь будет. Клади вещи вот сюда, – Благиня указала рядом с лавкой, где стоял небольшой деревянный сундук. – А я пойду дров подложу в топку, только вот парились недавно.
Зарислава оглядела ещё раз свою лавку. Прошла к сундуку, откинула крышку, стараясь не шуметь, поставила на пустое дно туесок с травами. Вещи же выпотрошила на перину, выбрала только рубаху ночную, в которой спать собралась, остальные платья сложила рядом с туеском, заперла крышку. Сверху сундука выгрузила суму поясную. Расстегнув стягивающий талию пояс, вздохнула легко. Шкуру козью бросила рядом. Развязав на затылке тесьму очелья, повесила украшение на спинку. Пока продирала волосы гребнем, вернулась Благиня и, проводив Зариславу через пустой двор в
