зглядына лик святой Лузии)
Белу-Оризонти, 2019
О чём книга (предисловие)
Великие мыслители сказали многое о любви. Каждый из них раскрывал любовь с особой стороны. Но я бы подошёл к любви проще, согласившись не с ними, а с учёными, по мнению которых любовь есть «дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парных связей»*. – Всё, и нечего умничать. Думаю, благо любить, а не философствовать о любви. Ибо рассуждение о любви свидетельствует о том, что блудящий мыслями не любит. А если так, зачем его слушать?..
Моя книга о любви двух ангелов: одного в теле, а другого – не имеющего плоти. Они бытийствуют в разных мирах, но соприкасаются в духе. Это происходит в церкви, хотя отношения ангелов едва ли имеют отношение к религии… Потому что они любят…
Вы скажете, мол, а-а, платоническая любовь, кому оно надо. И едва ли будете правы. Ибо сколь я не вчитывался в мудрования о любви, а не смог найти подобия явлению, которое описываю.
Мой ангел в теле – земной мужчина, которого, правда, ничто земное не привлекает. Бестелесный ангел в земной жизни был молодой женщиной – святой Лузией.
Любовь для бестелесных – естественное состояние. Бытийствующие во плоти могут только стремиться к ангельской, то есть, небесной любви. Поэтому у ангела во плоти порой появляются переживания, понятные земному читателю. Но по большей части чувства ангелов неразумному потребителю чужды совершенно…
Прошу прощения, неразумный потребитель, по-моему, это homo sapiens сегодняшнего дня. Поэтому я знаю, что моя книга найти отклика не может. Но лишь хочу оставить людям свидетельство об удивительной любви человека к святой, любви, получившей выражение в значительном числе стихотворений. По невежеству, я не знаю ничего подобного.
На первый взгляд, описываемая мной любовь похожа на любовь Петрарки к Лауре. Но там было неразделённое чувство. И до такой степени человеческое, что великий поэт бы удалён церковными властями из папского Авиньона, где жила Лаура, в скромное селение Воклюз, чтобы не смущать верующих (он имел духовное звание).
Мария Спартали, Первая встреча Петрарки с Лаурой
Небесная, ангельская любовь разделена всегда. Потому что ангелы не любить просто не в состоянии. Эта любовь лишена страсти, не имеет в виду получение удовольствия, за ней не стоит потребность продлить род, расслабиться или утвердиться… Она не толкает к нелепым поступкам, тем более – к совершению преступлений… Небесная любовь тиха и скромна. Она – «лестница» в Рай, первые ступени которой – тишина и молчание… Читая мои стихи, вы сможете во всяком случае увидеть духовным зрением эту «лестницу», если получите на то благословение свыше.
И закончу тем, с чего начал: Любовь, как и Правду, словами не выразить. Слово лукаво, потому что поддаётся, а то и требует толкований, которые заводят в дебри. Слово себя изжило. Наступает время любовного молчания. Если молиться о благодати любить, вы получите её и сможете написать о вашем духовном опыте такой же дневник, как и моя книга.
* Марков А. В., «Эволюционная биология любви» (лекция в Политехническом музее 14.02.2012)
Ortigue S., Bianchi-Demicheli F., Patel N., Frum C., Lewis J. W. «Neuroimaging of love»: fMRI meta-analysis evidence toward new perspectives in sexual medicine // The Journal of Sexual Medicine. V. 7 (11). – 2010. – P. 3541—3552
Памяти Люции Фёдоровны Воронцовой
Утёс
(Семьдесят первый взгляд на изображение девственного лика святой Лузии,
что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Взглянул – остановилось времени теченье.
Сражён… Мне говорят, я близ Лузии мёртв:
О да: недвижим дух в дыхании нетленья —
Утёс он средь Реки Времён – могуч и твёрд.
Во встрече глаз позналось счастье остановки:
Неизменяема во времени любовь.
Утёс несокрушим. Бессмысленны уловки.
Любовь – моё нутро: сознанье, сердце, кровь…
Мной взглядом овладела – и преобразила.
Телесное бессмысленно… Зачем оно?..
Душа, совлекши сон, сказала: «Полюбила!» —
И изменился мир: всё обожествлено.
Река Времён в сиянии святой – померкла.
Утёс любви духовен. Тем – неколебим.
Стоит – и мимо жизнь стремится незаметно.
Мне дела нет: непостижимым я любим —
Святой Лузией – и текут сквозь сроки слёзы.
Притвор церковный, неказист… Он – моя твердь.
Когда придёт пора, мечтал бы умереть
Очам
