клетках.
Тогда-то и стали открываться специальные места для карантина. Беременных женщин сразу же направляли туда, пока они не рожали на свет детей. Зараженных легко было отличить от других: кипенно-белая, почти прозрачная кожа, серебристые волосы и светящиеся в темноте глаза. Как только болезнь обнаруживалась, маму с новорожденным отводили на суд, который осуждал их на жизнь в зоне изоляции.
Больше они никогда не возвращались домой.
Тех, у кого был иммунитет, так называемая, «золотая кровь», в срочном порядке отправляли в Москву и другие крупные города России.
Кто бы мог подумать, что отсутствие резуса не позволит мутагену внедриться в потомка.
Остальных «отмеченных» болезнью, определили за кордон. Тогда любая генетическая болезнь и физический недостаток считались приговором. Со временем крупные города обнесли стеной высотой с четырехэтажный дом. Вся власть перешла к перворожденным, основавшим корпорацию «Возрождение». Впоследствии были созданы еще две: аристократы, их прямые потомки и совершенные во главе с сенатором.
Они построили своё «идеальное общество», где не было место таким, как я.
Нам оставили окраины и дома, что стояли здесь еще до катастрофы. Каждая «зона» имела свое название, я не знала, кто их придумал, но у него было отличное чувство юмора. Нашу прозвали «Безнадежной», символическое название, если подумать.
Теперь существуют два мира.
Обратная дорога заняла у меня меньше времени. Тим почти ничего не весил, его тельце становилось всё слабее, я чувствовала каждую косточку даже через курточку. По периметру запретной зоны начинали включать фонари. Я ускорила шаг, нельзя было попадаться на глаза стражникам, особенно когда шла смена караула. В это время они были особенно свирепы.
На дозорной башне, я заметила аристократа, его темно-синий костюм выделялся на сером фоне. Что он здесь забыл?! Обычно они не покидали Москвы и решали свои вопросы через «посыльных».
Я закрыла дверь своего дома в тот самый момент, как загорелся последний прожектор. Сегодня я могла рассчитывать на уединение, может быть меня не будут беспокоить, по – крайней мере, я на это очень надеялась. У меня и так болело всё тело.
Тим уснул на моих руках. Прежде чем положить его в кресло, я целую его в лоб, проверяя, не поднялась ли температура. А сама устроилась рядом на стуле. До утра еще было далеко и у меня есть время подумать, как проникнуть к совершенным и достать лекарство.
Иногда приходится делать то, что не хочется, чтобы ничего плохого не случилось.
Я смотрела на спящее лицо брата и у меня зрел план.
Глава 2
Я подождала еще несколько минут, пока дыхание Тимки не выровнялось и быстро встала на ноги. Если всё пройдет гладко, я успею вернуться до того, как он проснется и нам придется идти в лазарет, чтобы сдать кровь.
Еще один закон, который ни в коем случае нельзя нарушать.
Если
