диверсанты ещё вокзал и узел связи захватили. Так вот, эти немцы как раз из Бранденбурга этого были. По-русски все говорят не хуже нас с вами. – Кравец поднёс одну из фотографий к самым глазам. – Вот и этот… Он к нам явно не в этом костюмчике явится. По одёжке его, небось, не узнаешь. Он или усики какие-нибудь приклеит, очочки там, или ещё чего.
Птицын старался казаться безучастным; он снова рисовал в блокноте фигурки, свою пачку фотографий сначала разложил перед собой веером, немного помахал ею возле лица и после этого небрежно бросил на стол. Фирсов продолжал:
– Разумеется, товарищи, объект наших поисков прибудет в город не в том обличии, которое мы видим на этом фото. Думаю, все присутствующие представляют себе, как обычно действует немецкая агентура.
– Откуда ж нам, провинциальным недорослям, это знать? Мы же в спецшколах не обучались! – вставил язвительную реплику Птицын.
– В военную форму их одевают, или в гражданскую, чтобы с общей массой сливались, – заявил Васин.
– Совершенно верно, – продолжал москвич. – Немецких диверсантов обычно снабжают военной формой и необходимыми документами, преимущественно комсостава или органов НКВД. В нашем случае вполне возможно, что члены диверсионной группы будут прибывать под видом гражданских.
«Повёлся, чудо столичное! – улыбнулся Птицын и снова принялся что-то рисовать в своём блокноте, – а то мы и без тебя этого не знали!» Фирсов же продолжал как ни в чём не бывало:
– Сегодня в Куйбышев переведены многие промышленные предприятия, которые были переведены на военные рельсы. Наши диверсанты, возможно, будут маскироваться под эвакуированных – одним словом, могут выдавать себя за кого угодно. Так что найти их будет непросто – именно поэтому мы и обратились за помощью именно к вам. – Фирсов снова раскрыл свою папку и вынул оттуда листок бумаги. – А вот и наш главный аргумент. Ознакомьтесь, товарищи!
Листок пошёл по рядам. Когда он дошёл до Птицына, тот быстро пробежал по нему глазами. Птицын понял немногое. В документе шла речь о насекомых.
Чушь какая-то…
– И що це такэ? Якие-то павуки, стрекозы и прыгунцы, – усмехнулся в усы Корниенко.
– Вот именно: раздадут нам с вами сачки и отправят бабочек ловить, – снова съязвил Птицын.
Фирсов всё так же невозмутимо продолжил:
– «Шмели», «стрекозы» и прочее – это позывные агентов. Поясню, товарищи. Это шифротелеграмма, присланная нашим агентом, работающим в Берлине. Сообщение пришло две недели назад. Завербованная нашим резидентом молодая немка, работающая в доме одного из первых лиц Абвера горничной, сообщает о встрече её хозяина с майором Краузе, человеком с фотографии. Немцы отправляют группу в Самару, чтобы убить некого Старца.
– Две недели?.. А зачем вы столько тянули? – не отрываясь от своих рисунков, спросил Птицын.
– Мы
