себя в самый темный угол детской или в мастерскую в подвале, или в пространство между забитыми книжными полками в кабинете. Вы наверняка получите от упражнений больше удовольствия, занимаясь в открытом светлом пространстве, в зимнем саду, в уютной комнате с прекрасным видом на улицу. Яркая и позитивная атмосфера соответствует основному характеру программы.
Кроме того, сообщите домашним, что вы заблокируете телефон, если он находится рядом с местом для медитации. Все расположенные рядом устройства, издающие сигналы, во время практической медитации в идеале должны быть также отключены.
Хорошо, если после завершения дневных заданий вы сможете дистанцироваться от физически сложных, экстремальных или эмоционально выматывающих дел и полностью заняться своим нынешним самочувствием.
Исходя из практики, считаю этот момент особенно важным. Представьте, что вы только что обрели ценный опыт, но полчаса закончились, и вы должны переключиться в режим нормальной работы. Думаю, вы понимаете, насколько жалким будет эффект. Нередко я испытывала это на практике.
Вольфганг. Его задача состояла в том, чтобы справиться с грузом ответственности перед женой за то, что он выкраивает для себя дополнительное время, в которое она не вовлечена. Регулярно «отвоевывая» время для тренировок, он чувствовал себя виноватым. Но еще больше его терзал «эгоизм», как он это называл, когда во время практики он больше предпочитал оставаться в себе и меньше ориентироваться на внешние события.
Когда в очередной раз он пренебрег своими интересами, то сделал ценное открытие. Против воли он непосредственно после вечерней медитации сел смотреть с женой триллер. За первые десять минут на экране случились три жестоких убийства, и Вольфгангу больше всего хотелось убежать. Он чувствовал в «Slow motion»[4], как его тело замерзало и ослабевал непосредственный эффект медитации. Но это было еще не все. Ночью ему снились кошмарные сны, и утром он проснулся весь в поту, измученный и в полном несогласии с собой. Он чувствовал себя, как будто его «только что избили», и затылок сильно болел. В этот момент Вольфганг понял, что его фазы регенерации нуждались в других рамках. Он должен был отвечать своим потребностям, чтобы суметь избавиться от боли в затылке.
Эстер хотелось остаться одной после медитационной практики и «просто повалять дурака», но при уходе за детьми это было немыслимо. Дети просили ритуала «доброй-ночи», и, выполняя его, она была близка к истерике. Она чувствовала, как тело протестовало и против песен «доброй ночи», и против танцев с куклами.
Она буквально видела, как травмирует себя, а свежие переживания улетучиваются с каждой минутой. Поскольку Эстер не хотела пережить такое состояние во второй раз, то перенесла свои практические задания на утро, когда дети еще спали. Несмотря на то что ей приходилось вставать раньше, у нее было достаточно пространства, чтобы затем побыть одной «просто так».
Как
Замедленная съемка.
