много моложе его самого.
Не могу поверить, что это действительно я.
Лица в стекле исчезли и я снова вижу пропасть серого неба. Теперь дрожат не только коленки, а вся я.
Мужчина резко развернул меня лицом к себе и примкнул к губам. Его рука легла мне на шею, а упрямые губы Джона заставляют широко раскрываться мой рот. Кровь в венах раскалилась. Я горю.
Несколько шагов по кабинету не прерывая долгий поцелуй, и я чувствую, как упираюсь о край его рабочего стола…
– Встреча еще не закончилась. Ждите! – требует за дверью секретарь и поцелуй мгновенно прервался. Джон взглянул на часы.
– Слишком рано. Они подождут, – сказал он. Вернулся к моим губам, а я резко отстранилась. Рассудок, что отказывался хоть на какую-то работу, теперь генерирует массу мыслей. Я как в лихорадке, меня бросает то в жар, то в холод.
Моя ладонь упирается мужчине в грудь, создавая между нами незначительную дистанцию, и я говорю, остерегаясь смотреть ему в глаза:
– Мне лучше уйти.
За милю буду чувствовать то недовольство, которое исходит от него сейчас. Тем не менее, Джон спокойно изрек:
– Тогда, в другой раз, Анна, – проигнорировав смехотворную дистанцию между нами, притянул к своим губам в мягком и недолгом поцелуе. После, заставил посмотреть ему прямо в глаза. Что-то увидел в них, удовлетворенно ухмыльнулся и только тогда отошел в сторону.
Я робко отлипла от края стола. Поправила несуществующие мятые складки своего платья и тихонько проговорила:
– До свидания, Джон.
– До скорой встречи, Анна, – сказал Хэнтон и в этих словах я отчетливо слышу обещание.
Ноги, как назло, плохо меня слушаются. Из его кабинета ухожу не твердым шагом, чувствуя на себе его взгляд.
Я вышла, а двое респектабельных мужчин прошли вперед. Пока не закрылась за ними дверь, я украдкой посмотрела на Джона. Там, в глубине кабинета действительно скалистая гора, упрямая и непоколебимая.
Чтобы я не думала и во что бы ни хотела верить, Джон Хэнтон стал мне интересен с первой нашей встречи, когда увидела его лицо и услышала его голос.
Там, на узких улицах Данфорда у этого мужчины была возможность пройти мимо, но он так не поступил.
Если в намерении Хэнтона все понятно, мои идут не в ладах с чувствами. Я не хочу быть любовницей! Но что поделать, когда вмешиваются чувства посильнее здравого рассудка?
В сомнительных отношениях либо гордость убивает любовь, либо плохая любовь – гордость.
Раз уж в мои планы не входит быть любовницей Джона Хэнтона, значит, встреч состояться больше не должно… вообще никаких. В противном случае, исход понятен.
Мне не нравится мое решение, но пока сильна гордость, она требует его соблюсти.
Гринпарк. Город, который стал для меня невыносим. Одно только его название приводит меня в уныние. Что меня может ждать в этом маленьком
