чем-то напоминающий старинную помещичью усадьбу
– Вот и пришли, – сказал шаман. – Это и есть Петрушки, я же живу здесь недалеко.
И он показал рукой на восток, где в нескольких километрах виднелась бурятская юрта, огороженная частоколом из жердей. Вся местность была почти голой и равнинной, проглядывалась насквозь, то там, то сям виднелись кусты и одинокие деревца. На западе и северо-западе среди солончаков и заболоченной поймы блестели своей матовой поверхностью шесть небольших озер: Глухой Сор, Наган (Белое), Масовое, Кислое, Харахойкинское и Курное. За ними тянулось побережье Байкала с мелким бродом и Переволокой (Поливкой). Юго-запад окаймляла берёзовая роща, пресекаясь на юге остроконечными крышами юрт покинутых бурятами улусов. Вся эта долина площадью в двести квадратных километров со всех сторон была окружена плотной стеной тумана, и только с неба сквозь густые облака пробивались редкие лучи солнца.
– Вы можете гулять повсюду до границ тумана, – объявил нам шаман. – Но прошу вас не входить в священную рощу и воздержаться от прогулок дальше этих туманных границ до полного восстановления земной атмосферы. Долина находится ниже всей остальной местности на пятнадцать метров. И здесь установился свой особый, безопасный для вас микроклимат.
Затем он подошёл к Золотому Дракону и сказал:
– А тебя жду в своем стойбище в любое время дня и ночи.
Он повернулся и, не прощаясь ни с кем, пошёл в сторону своей юрты. В эту минуту из караульной будки, стоящей возле ворот, раздался пьяный голос:
– Кто такие? Почему вас не знаю?
Леветатор попытался заглянуть в окошечко будки, но охотник, махнув рукой, объявил:
– Не обращайте внимания. Это наш сторож Дионис. Он вечно пьян и никогда не просыхает. Пожалуйте в дом.
Усталые, еле передвигая ноги, мы направились к парадному подъезду дома, из которого нам навстречу вышли ещё трое человек: слепой в тёмных очках с тросточкой, мужчина лет тридцати пяти с умными глазами и большими залысинами и высокий молодой плешивый парень еврейской наружности в очках, стоптанных ботинках и поношенных джинсах.
– Знакомьтесь, – представил нам обитателей дома охотник. – Наш директор.
Я ожидал, что первым выступит мужчина средних лет, но к нам устремился молодой парень.
– Ба-а! Кого я вижу, – воскликнул он, радостно протягивая руку математику.
При виде его мой соперник побледнел, и я заметил дрожь его руки. Для меня такая его реакция явилась полной неожиданностью.
– Это у вас что же, санаторий? – спросил я у охотника.
– Что-то в этом роде, – ответил тот уклончиво.
Длинный парень заключил математика в свои объятия и поцеловал его в щеки трижды по русскому обычаю. Затем он пожал каждому из нас руки и представил нам двух других обитателей дома:
– Филолог, историк и философ, сокращенно Фиф, знаток итальянской литературы и римской философии, – представил он мужчину средних лет и,
