во двор гостиницы. «Ещё шаг и всё будет кончено… – перед её глазами снова промелькнула разверстая пасть могилы, наполненная поджидающими её мерзкими тварями. – Лучше бы я умерла», – горько подумала она.
– Цветик, не нужно! Да, я гад, изменник, сволочь, но только не делай этого! – раздался умоляющий голос Юлиана.
– Ты!
Задыхаясь от ярости, Цветанка резко обернулась и замерла, пойманная в ловушку его золотого сияния. Хотя идущее от него колдовское влечение было неодолимо, она судорожно всхлипнула и попыталась сделать шаг назад. Надменное выражение на лице юноши и его горящие золотом тигриные глаза превратили его в незнакомца.
– Иди ко мне! – властно приказал он.
– Нет! – выкрикнула Цветанка и против своей воли сделала небольшой шажок к нему.
Тогда, ломая остатки её сопротивления, золотое сияние юноши разгорелось настолько ярко, что она вновь ощутила дыхание смерти. Не в силах что-либо сказать она умоляюще посмотрела на него. «Хватит!.. Пощади, хабиб! Если тебе нужна жена, а не послушная рабыня!» Понимая, что промедление грозит ей потерей собственного «я», девушка протянула к Юлиану руки, и он успел её поймать до того, как она свалилась с подоконника. Сияние его кожи сразу же погасло и стало заметно, что он страшно бледен.
– Сумасшедшая! – отрезав ей путь к окну, юноша с обессиленным видом опустился на пол и уронил голову на руки. – Цыплёнок, как ты могла?.. А обо мне ты подумала? Каково мне будет жить с чувством вины после твоей гибели? – выкрикнул он, глядя на неё как на предательницу.
После его слов в Цветанке вновь полыхнула ярость обманутой женщины.
– А ты подумал обо мне? – выкрикнула она в свою очередь. Обида и жажда мести кипели в её душе, требуя выхода, и она с кулаками налетела на юношу. – Ах ты, шайтан-изменщик!
Поначалу Юлиан лишь тускло улыбался, не сопротивляясь её нападкам, но затем оживился, и в его глазах загорелись лукавые огоньки. Оживившись, он норовил поймать девушку в свои объятия и, если удавалось, целовал. Его коварная тактика принесла свои плоды. Поцелуи с каждым разом длились всё дольше, а злость Цветанки и её желание убежать от него таяли как свежевыпавший снежок под жарким солнцем.
– Ой-ой! Как больно! – получив очередную оплеуху, юноша с преувеличенно громкими стонами упал на пол и с мученическим видом изобразил агонию. – Ну, всё! Прощай, безжалостная девчонка. Можешь радоваться, ты убила меня насмерть.
Когда он закрыл глаза и вытянулся, сложив руки на груди, Цветанка забеспокоилась. Юлиан был талантливым актёром, даже чересчур.
– Прекрати прикидываться!.. Эй, я сильно тебя ударила?.. О Аллах! Хабиб, скажи хоть слово!
Как только она склонилась над ним, воскресший юноша сразу же воспользовался этим и притянул её к себе.
– Ага! Испугалась! – сияя, воскликнул он, и девушка с облегчением припала к его груди.
– Ах ты, шайтан! Ненавижу тебя! – она стукнула его коленом, да так удачно, что на этот раз ему не нужно было притворяться,
