его юноша. – Ну, а где народ? – спросил он, и сокол снова сорвался в полёт.
– К-как думаешь, кто он такой этот оборотень и что ему было нужно от меня? – спросила немного успокоившаяся девушка.
– Понятия не имею! И вообще, нашла, кого спрашивать! Это же твой знакомый, – проворчал Юлиан и требовательно протянул руку. – Дай его сюда!
Цветанка судорожно сжала рубиновую капельку, но затем безропотно сняла кулон с шеи и положила на его ладонь. Правда, когда он швырнул его на каменную плитку дорожки и приготовился раздавить каблуком, она не выдержала и зажмурилась. Девушка сознавала, что кулон несёт в себе угрозу, и тем не менее расставание с ним было для неё равносильно расставанию с семьёй.
– Гляди-ка, это даже не камень! – удивился Юлиан.
Действительно, это оказался не шлифованный рубин, как они предполагали, а стеклянная колбочка, наполненная кровью. Когда крохотный сосуд треснул, она алой кляксой растеклась по светлой плитке, а затем вдруг превратилась в паука, который бросился бежать. Догнав мерзкое насекомое, юноша раздавил его, а то что осталось на всякий случай прижёг спичками. Выпрямившись, он повернулся к Цветанке, и довольство на его лице сменилось испугом. Бездыханная она лежала на земле.
Как только кровавый паучок погиб, свет перед глазами девушки померк, а когда она пришла в себя, Юлиана рядом уже не было. Не было и садика, в котором они встретились. Непонятно каким образом её занесло в совершенно жуткое место. Куда ни кинь взгляд, простирались топкие слизкие болота, поросшие редкими голыми деревьями. По блекло-зелёному низкому небу неслись какие-то больные тучи, похожие на гнойные нарывы. Отвратительный пейзаж действовал настолько угнетающе, что к испугу девушки добавилось чувство безысходности. Ко всему прочему задул резкий холодный ветер с колючим снегом.
Зябко кутаясь в платок, Цветанка глянула себе под ноги и резко отшатнулась. Она стояла на краю разверстой глубокой могилы и на её дне шевелились белесые клубки червей. Почему-то она знала, что это именно могила, а не просто яма, и она предназначается именно ей и никому другому.
– Ничтожество! Как ты посмела? – гневно вопросил знакомый женский голос. – Будь ты трижды моей крови, я не позволю тебе своевольничать!
– Аллах мне свидетель, я не сделала ничего дурного! – выкрикнула Цветанка.
– Лгунья! Ты только что погубила мой риалон!
– Госпожа, я его не трогала!
– Ты или твой дружок, мне без разницы, – сказал всё тот же голос, и чья-то рука толкнула девушку в спину.
Невидимка действовала расчётливо. Некоторое время Цветанка балансировала на краю глубокой ямы, отчаянно борясь за свою жизнь, и когда ей показалось, что она не упадёт, её снова толкнули в спину. Не сильно, но этого хватило, чтобы она вновь оказалась на самом краю могилы. Девушка не сдавалась, страх быть заживо похороненной придавал ей силы.
Она не помнила, как долго продолжалась игра, но однажды случилось то, что должно было случиться: невидимка
