style="font-size:15px;"> Шел пятый час утра. Поезд должен был прибыть только в семь пятнадцать. Впереди была уйма свободного времени. Макаров не знал, чем заняться.
В эту ночь сержант милиции Макаров не заметил, как уснул. Когда он проснулся, маленькая стрелка с пяти часов вдруг сразу перескочила на шесть. На его вытянутых ногах лежала газета. Макаров проверил кобуру, чертыхнулся и стал ходить между пустыми скамейками, разминая затекшие ноги.
Он проспал всего один час. С ним это случилось впервые за всю службу. В зале ожидания по-прежнему никого не было. Но, может быть, кто-то видел, как он заснул на посту. От этой мысли на душе у Макарова сделалось муторно. Было бы лучше запереться в дежурке и спать, как делают все сослуживцы. Он же всегда проявляет сознательность. А вот сейчас кто-нибудь капнет начальству, и схлопочешь выговор. Так и пистолет могли украсть. Дрожь пробежала по спине между лопатками сержанта. За утерю оружия полагается… Впрочем, не важно, что полагается. Пистолет на месте, за время дежурства ничего не случилось. Зачем мучить себя кошмарами.
Макаров вышел на перрон. Снег еще падал, но уже не густыми хлопьями, а одинокими снежинками. Видимость улучшилась. Сразу за железнодорожной линией белело поле, в конце которого узкой полоской чернел лес. Макаров прошелся из конца в конец по перрону и вернулся в здание вокзала. Миновав пустой зал ожидания, он направился по коридору к служебной комнате, вставил ключ в замочную скважину, но дверь оказалась незапертой.
"Что за чертовщина, неужели забыл закрыть, – подумал он. – Старею."
И в ту же секунду сердце схватило в клещи предчувствие недоброго. Он вошел в служебную комнату и бросил взгляд на дверь кутузки. Так и есть. Беда. Дверь была открыта. Висячий замок лежал на полу. Заключенные совершили побег.
Макаров рванулся в КПЗ и чуть не поскользнулся на блевотине пьяного, который лежал тут же в проходе между кроватями. На трех койках спали арестованные, пятый заключенный исчез. Макаров осветил фонариком лицо каждого. Побег совершил Исусик. Бросившись к выходу, он расстегнул кобуру, но тут же опомнился, вернулся и запер в камере оставшихся узников. Затем, выйдя на перрон, стал искать следы. Но какие могли остаться следы, когда навалило столько снега.
"Зарезал, зарезал, – повторял он, – без ножа зарезал. Но как удалось ему открыть эти замки? Специалист высокого класса! Рази мою душу, вот упустил-то кого, вора-рецидивиста. Даже не обыскал, когда запирал его в КПЗ. Чертов Исусик, прикинулся овечкой. Верь после этого честным физиономиям".
Макаров бежал по чистому полю за полотном дороги, как будто надеялся встретить там сбежавшего задержанного. Но где там, его и след простыл.
Макаров, возвращаясь на станцию, пытался взять себя в руки. До конца дежурства оставалось почти два часа. Прежде всего, нужно было допросить других задержанных, составить протоколы, рапорт по форме, как все произошло. В зале ожидания все еще никого не было. Утренний поезд прибывал только через сорок минут.
В служебной комнате он снял с кованой двери висячий
