и вместе с бойцами кинулся к пушке. – Одерживай!
Зенитчики привычно и деловито облепили орудие, руками придерживая передок. Спуск был очень крутым. Ездовые, матерясь, откидывались назад и натягивали поводы приседавших на задние ноги лошадей.
– Держи, ребята-а!.. Держи-и!
Оврутин проследил придирчивым взглядом за спуском своего взвода и, когда последнее орудие, облепленное бойцами, плавно скатилось по склону вниз, облегченно вздохнул:
– Порядок в артиллерии!
Отсюда, с уклона, было хорошо видно, как растянулась батарея, двигаясь отдельными группками, вокруг орудия колыхались спины с буграми вещмешков, перекошенные ремни с подвешенными гранатами, а над плечами палками торчали дула карабинов… Недавнее безразличие, которое охватило Кирилла, злость на бесконечный марш как-то сразу прошли, хотя усталость давила на плечи. Он хотел было пуститься бегом вниз, догнать и возглавить свой взвод, как за спиной услышал свое имя:
– Киря, погоди!
Оврутин оглянулся и узнал лейтенанта Харченко из взвода управления. Рядом с ним шагал знаменитый боксер, гордость батареи лейтенант Миклашевский, тот самый Игорь, о котором последние дни говорили в каждом взводе: попал в плен и связанным одолел трех немецких диверсантов!
Кирилл подождал Харченко с Миклашевским, поднял руку в дружеском приветствии и тут же спросил:
– Не знаешь, друг, когда будет привал? Или о нем забыли?
– Скоро, Оврутин, скоро. Даже раньше, чем ты предполагаешь. И не привал, а конец марша.
– Иди ты!
Харченко подошел вплотную к взводному и шепнул на ухо:
– Нам, кажется, изменили маршрут. Придется сегодня топать без передыху.
Глава седьмая
1
Едва Новгородкин открыл, вернее, приподнял нагретую солнцем тяжелую крышку люка, как откуда-то сбоку полоснула автоматная очередь. Пули звонкой дробью застучали по броне башни.
– Назад! – выдохнул криком Кульга, дергая башенного стрелка за комбинезон.
Данило быстро захлопнул люк. Лицо его ничего не выражало, только щеки покрыла серым налетом бледность, да губы стали неестественно белыми. Он попытался улыбнуться, но улыбка получилась кислой. И башенный стрелок зло выругался:
– Из автомата, командир…
– Пехота? – радист округлил глаза. – Нас окружают? Да?..
– Спокойно! – приказал старшина. – Разберемся. Новгородкин, наблюдать! Тимофеев!..
– Слушаю.
– Проверь аварийный люк.
Водитель с горем пополам открыл аварийный люк, хмуро посмотрел на густую грязь. Надо же так угораздить! По самое днище влезли.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Григорий.
– Сели на брюхо…
– Мд-а-а!.. – вздохнул Кульга. – А выбираться, братцы, как-то надо.
– Засек! – выпалил Новгородкин, хватаясь за пулемет. – В черных комбинезонах…
