тут же обожгло болью, клинок вылетел из руки, пальцы лишь схватили воздух. Рывок – и мы поменялись местами: он швырнул меня на шкуры, навалился сверху, так что вышибло дух и потемнело в глазах. Мои руки спеленал над головой – ни двинуться, ни вздохнуть. А в живот уперлась мужская плоть, заставив меня ахнуть и забиться в крепком мертвом захвате.
Я шипела, дергалась, проклинала его, лягалась, но только сбила ноги и окончательно обессилела. Рванулась в последний раз и откинулась на шкуры. Обнаженная, распластанная под ним. Щеки горели, к горлу подступал комок, а все внутри скручивалось в тугой узел.
Наши взгляды встретились. Вместо равнодушия и холода в серых глазах горел огонь, от которого сердце пропустило удар. Я посмотрела на предплечье, где тонкое лезвие взрезало край рубахи и сквозь длинный порез сочилась кровь. Стало страшно, как никогда в жизни. Даже не выдержала и крепко зажмурилась, потому что однажды артанец уже простил мне нападение на себя…
– Тебе это нравится? – неожиданно спросил Мрак. Его дыхание коснулось уха, так что по телу непроизвольно прошла дрожь.
– Что? – выдохнула я, широко распахнув глаза.
– Дерзить. Испытывать мое терпение на прочность.
Я замерла, до боли прикусила губу.
– Отвечай.
– Я свободная женщина, как бы вам ни хотелось думать иначе.
– Женщине положено делать то, что велит мужчина и ее господин. Быть послушной. В Артане это называют мудростью.
Я не удержалась от нервного смешка. Интересно, артанские женщины думают так же?
– Если мудрость означает подчиняться тому, кто способен унизить женщину, то я отказываюсь быть мудрой.
– Защищать, – процедил он. – Жен. Матерей. Их дом. Ценой жизни.
– А взамен получить жизнь на цепи, – с отвращением выплюнула в лицо.
Если это вообще сейчас можно было назвать лицом. Черты Мрака исказились, заострились, вены на лбу вздулись, брови сошлись на переносице, а взгляд напоминал ледяную бездну, в которой бушевала серебряная метель.
Меня резко отпустили, не просто отпустили – отшвырнули в сторону. Магия разума теперь сияла не только в его глазах, она сочилась сквозь поры кожи, клубилась вокруг серебристым облаком. Давила даже несмотря на то, что не могла пробраться в мои мысли. Я почти физически ощутила, как она сминает меня, выжигает разум, превращая меня в безвольную куклу, которой все безразлично.
Логхард сдавил виски. Его колотило, изо рта вырвались серебристые искры и пар, который показался просто ледяным. Артанец закашлялся и повернулся ко мне спиной. Я все это время не дышала, даже не пыталась отползти. Это было не похоже ни на одну известную мне хворь. Магических болезней не существует, это я знала точно. Но тогда что это такое?
– Ложись спать, фрейлина, – прохрипел Мрак, когда кашель унялся. Все закончилось так же резко, как и началось: сияние померкло, и мне больше не хотелось бежать на край света, лишь бы подальше от этой пугающей, сокрушительной мощи. – Пока я не
