style="font-size:15px;"> Смерив его взглядом, Строгина, поджав губы, сдержанно спросила:
– Чем обязана?
– По долгу службы мне нужно задать вам несколько вопросов, – ответил участковый.
– И-и…, по какому поводу?
Ей явно не хотелось с ним разговаривать, и по ее тону это было очевидно.
– Э-э, …Людмила Сергеевна, я бы не стал вас беспокоить, если бы меня не обязывало положение, – он немного замялся, и огляделся по сторонам, – куда я могу присесть?
Еще раз смерив его взглядом, Строгина сложила руки на груди и холодно ответила:
– Если соизволите разуться, то можно на кухню. А если нет, то во-он стульчик. Можете с него убрать мои вещи и присесть.
Он покряхтел, посмотрел на стульчик, потоптался немного и сказал:
– Хм, вещи ваши лучше убирайте сами, поэтому, я, пожалуй, разуюсь.
Он явно не чувствовал себя уверенно.
Сняв свои черный начищенные до блеска туфли, участковый кашлянул, и прошел на кухню, держа свой кожаный коричневый портфель, как некую реликвию.
Присев на стул напротив того места, где она чистила картошку, полицейский достал шариковую ручку, бумагу с удобной папочкой, на которой можно было бы писать, надел очки и, подняв глаза на Людмилу, которая все еще стояла в дверях и смотрела на него с явным недоверием, сказал:
– Вы присаживайтесь, присаживайтесь, Людмила Сергеевна. В ногах, ведь, правды нет.
– Вы мне скажете или нет, зачем явились? – спросила она, не скрывая раздражения.
– Полегче, полегче, Людмила Сергеевна. Я же не враг вам. Я просто служащий, при исполнении. Вот, пожалуйста, ордер, – он достал какую-то бумажку, и положил ее перед собой на стол, – дающий мне право вас допросить. Так что, давайте повежливей, пожалуйста.
Хмыкнув, Строгина села за стол, выключила телевизор и, взяв нож, продолжила чистить картошку.
– Валяйте. Задавайте свои вопросы:
Он покосился на острый и большой кухонный нож в ее руке и примирительным тоном проговорил:
– Не знаю, чем я вызываю у вас столько неприязни, Людмила Сергеевна, но я, на самом деле, без всяких претензий. Сразу скажу, что вы пока вне подозрений. Но поскольку вы человек заинтересованный и самый близкий, естественно вы самый первый в списке опрашиваемых. Итак, что мы имеем? – Он раскрыл папку, что-то там почитал, и продолжил: – У нас двое пропавших подростков. Андрей и Валерия Строгины, ваши дети, как я понимаю. И вслед за ними так же внезапно исчезнувший Петр Иванович Строгин, ваш старший сын. У вас имеются сведения о том, куда и как могли пропасть ваши дети?
У Люды комок встал в горле и на глазах навернулись слезы. Она попыталась что-то сказать, но поперхнулась и вдруг разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони, в одной из которых все еще был нож, самым искренним и неудержимым рыданием, на какое бывают способны матери, потерявшие своих детей.
Вздрогнув, участковый потрогал указательным пальцем свои очки и, удивленно
