авшейся туши. Из-за спины доносилось пыхтенье. Шеф заправил рубашку, застегнул ширинку, затянул ремень на брюках и надел пиджак, потом пригладил волосы и щелчком отправил невидимую пылинку с плеча в полёт. Они не разговаривали когда занимались сексом, молчали и сейчас, приводя себя в порядок. Первый раз это произошло несколько месяцев тому назад. Светочка прекрасно помнила этот день, она его ждала, и делала всё, чтобы он наступил как можно скорее. В её арсенале насчитывалось множество уловок явных и скрытых для того, чтобы подцепить любого мужчину на крючок. Девушка носила тугие бюстгальтера, узкие юбки, высокие каблуки и чулки со стрелками сзади. В облике секретарши сквозило что-то неуловимо напоминающее участницу Бурлеск-шоу. Чтобы компенсировать неумение танцевать, танцовщицы из кордебалета создавали изысканные сценические костюмы, реквизит и декорации. Секретаршей Светочка Козленкова была, мягко говоря, слабой как профессионал. Кое-как владела компьютером, иногда забывала записывать важные встречи шефа и опаздывала на работу. Зато обладала многими другими «достоинствами», помимо этого смотрелась сногсшибательно и хорошо готовила кофе. Даже в сильные холода умудрялась выглядеть, словно невидимый огонь горел в районе грудной клетки. Секретарша чётко знала, в какой момент включить томный, зовущий взгляд, в какой выглядеть собрано по-деловому. Шеф сначала не замечал явных знаков, но белая кожа в глубоком разрезе блузки и тугой зад в какой-то момент начали притягивать внимание мужчины, как магнит. В один из вечеров Селивёрстов задержался в кабинете дольше обычного. Рабочий день закончился, и водитель ждал у крыльца, прогревая машину. Стоял февраль, мужчина отложил бумаги и посмотрел в окно: как всегда зима замутила напоследок, завела вьюжную песню и завалила снегом.
«Завтра надо собрать все коммунальные службы, – мужчина откинулся в кресле и допил остатки армянского коньяка. В животе приятно зажгло, в голове зашумело. – Сейчас никак нельзя допустить ошибку. Кое-кто спит и видит, как попасть на моё место».
Он не зажигал свет, только настольная лампа очертила круг, освещая стол. В приёмной Светочка с характерным звуком бегала по клавишам компьютера длинными, красными ногтями. Селивёрстов вышел из-за стола, поправил ремень, зачем-то втянул наметившийся живот, шумно выдохнул и нажал клавишу внутренней связи на телефоне:
– Светлана зайдите ко мне.
Секретарша впорхнула, привнеся аромат духов и свежести, словно только что прибыла на службу.
– Слушаю Александр Владимирович.
Девушка прикрыла за собой дверь и двинулась в сторону света, неся впереди грудь пятого размера. Селивёрстов взял её за руку, притянул к себе и провёл пальцем от ложбинки на шее к глубокому разрезу. Неожиданно резко дёрнул блузку, от чего пуговицы посыпались на пол, теряясь в темноте, и повалил секретаршу на стол. С тех пор запоздалые свидания стали нормой. У Светочки поднялась зарплата, а у Александра Владимировича самооценка, про работу не говорили, о чувствах тоже. Лишь без слов тискали друг друга до тех пор, пока в глазах шефа не растекалось мутное нефтяное пятно, застилающее всё вокруг. Светочка сотрясалась в конвульсиях, растрёпывая светлые кудри, и издавала звуки, напоминающие кошачье мяуканье. Девушке исполнилось двадцать семь лет, она уже знала толк в делах амурных, поэтому к партнёру не приставала с вопросами о женитьбе, разводе и прочей ерунде. На этом этапе важно приручить мужчину старше тебя почти на тридцать лет, да так, чтобы он и думать забыл о старой жене. Селивёрстов считал себя человеком умным, прозорливым и сильным, недаром четырнадцать лет руководил промышленным городом, а скоро ожидал повышения. Он планировал залезть или в губернаторское кресло, или податься на федеральный уровень в Москву. Лучше, конечно, остаться в губернаторах. Регион он знает, как свои пять пальцев! И потом, сам себе хозяин, а не как пострел возле федерального начальства. О любви к кому бы то ни было, не шло и речи, особенно к пустоголовой секретарше. Он просто брал то, что хотел всегда и везде. А барышню давно пора было уволить, но она другими качествами восполняла свою профнепригодность. Светочка не задавала лишних вопросов, не капризничала, не просила подарков. Если выдержит, не сойдёт с дистанции, то можно забрать с собой наверх. Такие люди всегда необходимы рядом. Об их связи никто не догадывался, разве что личный водитель. Частенько после задержек на службе шеф отдавал приказ доставить девушку домой, но по большому счёту шофёр его не волновал, тот могила, при пытках ничего не скажет! Александр Владимирович перетащил Юрика с прежнего места работы за собой. Митрофанов начал возить шефа, когда тот медленно, но верно поднимался по служебной лестнице. После института, когда прорвался в первые ряды комсомола, ходил пешком или пользовался общественным транспортом. Ничего не изменилось после назначения на должность начальника цеха машиностроительного завода. Юрик появился, когда Селивёрстов получил портфель главного инженера. В девяностые завод лихорадило, собственники менялись, словно разовые резиновые перчатки, в конце концов, Александр Владимирович сел в кресло директора, а там до кабинета мэра крупного индустриального города оказалось рукой подать. Юра Митрофанов, как тень, как покорный слуга, готовый
