делать для упрочения своей власти, он вместо ответа стал сбивать палкой самые высокие колосья на ниве, давая этим понять, что для упрочения тирании необходимо подавление аристократии[15]. Кипсел Коринфский, по словам Геродота (V, 90), лишил имущества и жизни многих коринфян, конечно, преимущественно из знатных. Клисфен Сикионский, унижая дорическую аристократию, дал оскорбительные названия трем дорическим филам (υαται, ονεαται и χοιρεαται – от υς, ονος; и χοιρος), уничтожил культ дорического героя Адраста и запретил состязания рапсодов, воспевавших доблести предков знатных родов (Герод. V, 67). Подати, которые нужны были тиранам для содержания отрядов телохранителей, возведения построек, поддержания блеска и пышности, также главной своей тяжестью падали на людей более зажиточных. Аристократы, будучи не в силах открыто бороться против тирании, обыкновенно избавлялись от ее гнета добровольным удалением в изгнание. Но тираны со своей стороны принимали более или менее суровые меры для предупреждения опасностей, могущих грозить им со стороны народа. Писистрат Афинский установил закон, чтобы люди, не имевшие определенных занятий в городе, удалялись из него и занимались земледелием. Периандр Коринфский действовал в этом направлении еще энергичнее: он запретил всякого рода общественные собрания, общие столы, совместное воспитание юношества, принял меры против скопления богатств в одних руках, установил maximum количества рабов, которое можно было иметь одному господину, преследовал роскошь и расточительность.
Одинаковая потребность внешними средствами упрочить свою власть тесно соединяла тиранов вместе посредством браков, взаимных союзов и связей гостеприимства. Иногда они даже вступали в тесную дружбу с иноземными царями (Поликрат Самосский с Амасисом Египетским) и склонны были к введению у себя восточных придворных обычаев. Они любили блеск и пышность, покровительствовали наукам и искусствам, приобретали художественные произведения, заботились о процветании торговли и промышленности, предпринимали морские экспедиции, основывали колонии, чтобы содействовать расширению торговых сношений, воздвигали громадные постройки, чем достигали важной для себя двойной цели: зажиточных людей ослабляли посредством налогов и вымогательств, а голодную и досужую народную массу занимали и кормили посредством работы, привлекали к себе и отвлекали ее внимание от государственных дел. Таким образом, их любовь к пышности, соединенная с вынужденным спокойствием народа под их скипетром, вообще благоприятствовала развитию наук и искусств, и потому неслучайным представляется тот факт, что период тиранов в Элладе был и периодом пробуждения в ней философии и пластических искусств. Ученые, поэты и художники были украшением придворного штата тиранов и пользовались их покровительством и даже дружбою.
Тираны старались также посредством даров и разных других средств заручиться благорасположением влиятельных святилищ,
Впрочем, этот рассказ – чисто анекдотический. Подобный же рассказ передает Тит Ливий (I, 54) относительно римского царя Тарквиния Гордого.
