понимаю почему. Когда мы стали встречаться, ты ведь удивилась, правда? Может быть, злилась, может быть, проклинала меня. Твой комментарий под нашей фотографией о многом говорит, поверь. Ты всегда оцениваешь его девушек? Кто ты вообще такая, чтобы одобрять или не одобрять чью-то личную жизнь?
Она ничего не говорила – просто молчала, обеими руками держа перед собой квадратную красную сумочку.
– Наверное, любить кого-то годами и оставаться при этом на вторых ролях – тяжело, – продолжала я. – Но знаешь, в жизни все возвращается. Вчера он бросил меня из-за тебя. А завтра он бросит тебя из-за другой девочки. Жаль, конечно, осознавать, что друг детства и моя первая любовь превратился в такого козла. Но помни, Каролина, все возвращается.
Я думала, Серебрякова ответит мне – жестко и колко, а она… Она просто прикрыла лицо ладонями и заплакала. Я слышала ее сдавленные всхлипы и видела, как вздрагивают плечи.
– Что происходит? – раздался за нашими спинами голос Матвеева. Я моментально оглянулась на него. Стоит и смотрит в упор. Злой. Красивый. До сих пор любимый. И ненавистный.
– Ничего, – тихо сказала я, заставив себя отвести взгляд от его лица.
– Ничего? – повторил он за мной с недобрым удивлением. – Каролина, что с тобой? – Даня подошел к ней, попытался отнять ладони от лица, но она не далась. Тогда он снова взглянул на меня.
– Довела ее до слез, довольна? – спросил он, вставая между нами. Спиной к ней. Как будто защищая ее от меня. И это простое движение добило мое и без того раненое сердце.
– Что?! – крикнула я, перестав контролировать голос. Было ужасно обидно. – С ума сошел? Я ее не доводила. Только сказала правду, узнав кое-что интересное. Эй, Каролина, расскажи-ка Данечке, что ты сделала. Ему будет интересно.
Серебрякова всхлипнула громче. Она что, издевается надо мной?! Что за цирк?
– Хватит, – попросил Матвеев устало.
– Бедная Каролиночка, злая Даша ее обидела. Заставила пролить слезки.
– Я сказал – хватит, – повторил Клоун. – Иди домой.
– Сама знаю, куда мне идти, – ощетинилась я. Любовь из моего сердца пропала, оставив лишь ненависть – огромную, словно бездна. – Не указывай, Матвеев. Эй, Серебрякова, дай жару! Если ты высморкаешься с пузырями, Данечка совсем растает и будет тебя жалеть и любить. Ну, или любить и жалеть. Очередность сами выбирайте и…
– Сергеева! – рявкнул Клоун. От неожиданности я вздрогнула.
– Ты как всегда, Матвеев. Как всегда. Защищаешь только ее. И в школе, и сейчас, – тихо-тихо сказала я. – Впрочем, твое право. Жаль только, что я устала вновь и вновь разочаровываться в тебе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить
