Величества, а ему, хану, на то резолюции ожидать».
Хотя стороны расстались внешне благопристойно, обида Абулхаира на нового наместника осталась. И. И. Неплюев, недовольный устроенной сценой и резким нравом хана, также не желал иметь тесных отношений с ним. Он решил делать ставку на султана Барака. В итоге сложилась парадоксальная ситуация. Хан, первым принявший российское подданство, предоставивший в аманаты своего сына и отвергший все притязания джунгарского хунтайджи, оказался не у дел. Султан, находившийся в очень близких отношениях с Галдан-Цереном, стал главным фаворитом российских властей.
Описывая сложившуюся ситуацию, Абулхаир с горечью рассказывал одному из российских посланников: «Киргис-кайсацкие старшины и подлый народ ему, хану, смеются, что он, хан пришел в подданство Е. и. в. ибо де хотя и немалую верность и службу кажешь, а почтения и удовольствия никакого не имеешь».
Когда И. И. Неплюевым в июне 1743 г. была устроена еще одна церемония присяги (на этот раз верность наследнику престола Петру Федоровичу), Абулхаир это событие проигнорировал. На сей раз в Орскую крепость прибыли лишь батыры Джанибек и Есет, которые стремились дистанцироваться от Абулхаира. Последний же, как оказалось, планировал набеги на русскую границу.
Вскоре отряды казахов общей численностью, по разным данным, от тысячи до двух тысяч человек, совершили нападения на окрестности Ильинской крепости и редут Честного Креста, захватив около сотни пленников и отогнав большое количество скота. Один из отрядов пытался пробиться к Сорочинской крепости, где находился ханский сын Кожахмет, но был остановлен. В том же году были совершены набеги на калмыков, где казахи взяли в плен около 300 человек и отогнали много скота.
Абулхаир отрицал свою причастность к этим набегам, но попытка освобождения заложника, а также участие ханского зятя Дербисали как командира одного из отрядов ясно свидетельствовали об обратном. И. И. Неплюев был разъярен. В начале августа в Оренбурге состоялся совет с участием местного военного командования, на котором обсуждались ответные меры.
Но, как пишет П. И. Рычков, «…понеже все военные люди, как в Оренбурге имевшиеся, так и во всех крепостях разположенные, с самого начала весны упражнены были многими работами, которых покинуть было невозможно, также многия крепости, а особливо главной город Оренбург, остались без надлежащего укрепления и лошади как у регулярных, так и нерегулярных людей за многими работами были в безсилии, того ради для сих важных вин разсуждено было поступать сперва только оборонительную рукою…».
В связи с этим И. И. Неплюев был вынужден обратиться за дополнительными инструкциями в Петербург. 20 сентября 1743 г. в ответе Правительствующего сената было рекомендовано использовать против казахов яицкое казачество. В ходе карательной операции невозможно было найти и наказать истинных участников нападений, поэтому жалобы от невинно пострадавших были неизбежны. Казаки же были удобны, так как их своеволие было хорошо всем известно. В тексте указа говорилось: «А когда б произошла на них
