свое лицо напоследок?
– В смысле? – нервно уточняю. – Что-то не так?
– Ты еще спрашиваешь! – искренне возмущается она. – Ты проработала всего ничего, а уже воровать начала!
Осознаю сказанные слова медленно, но неизбежно.
– Воровать? – мой голос похож на писк.
– А как иначе это назвать? Клиенты – твои дружки? Решила на халяву накормить?
– Да вы что! – праведно возмущаюсь, зная, что ничего такого не делала.
– Уверена?
И кладет передо мной чек за один из столиков. Смотрю внимательно и поднимаю на нее глаза.
– Да, это чек с третьего столика. Трое мужчин пришли.
– Сколько всего позиций? – уточняет Валерия.
– Семь, – не глядя, отвечаю, потому что помню тех весельчаков. Они еще пошутили насчет цифры в счете.
– Семь ты пробила! А отнесла за их стол десять…
Мотаю головой, не веря в это. Я же отлично помню, что не было такого!
– Может, вы что-то перепутали?
– А может, ты просто решила, что никто не заметит, если ты принесешь друзьям филе миньон бесплатно?
– Я этого не делала! Шеф-повар ошибся!
– Молчать! – рявкает она. – Твои коллеги слышали, как ты добавила к заказу три порции неучтенного в чеке блюда.
– Этого не может быть!
Григорий открывает дверь, и в кабинет входит Лариса. На её лице высокомерная маска.
– Лариса, повтори, что ты нам рассказала, – просит метрдотель.
– Мира передала заказ на кухню и отошла в зал. Они с клиентами о чем-то переговорили, и она добавила в заказ еще три порции филе миньон.
– Ты врешь! – кидаюсь на нее, но Григорий вовремя перехватывает меня.
– Ну-ка успокоилась! – гаркает на меня.
Лгунья смотрит на Валерию вопросительно.
– Можешь идти, – отпускает та. – Итак, будешь и дальше утверждать, что ничего не делала?
– Но я не делала, – жалобно скулю, судорожно соображая, зачем кому-то подставлять меня.
– Мало того, что врешь, так еще и тупа, – неодобрительно качает головой Валерия. – Хоть бы в последний день воровала.
– Вы же понимаете, что это глупо! Захоти я так сделать, разве стала бы так подставляться? – пытаюсь ухватиться за последнюю возможность оправдаться.
– Значит, ты еще глупее, чем кажешься, – отрезает она.
Я молчу – понимаю, что слова ничего не изменят. Очевидно же, что кто-то хорошо постарался, чтобы меня оболгать.
– Так что делать-то с ней? – спрашивает Григорий.
– Как обычно, – пожимает плечами управляющая. – Смены твои закончатся, как только выплатишь штраф.
– Какой штраф? – смотрю на нее в шоке.
– Который прописан в договоре. Утроенная сумма того, что своровала.
Нервно
