– будто впечатывая в землю покой окружающего мира, рядами входила армия.
Рандир коротко выругался. На скулах заходили жевалки.
– Он обманул меня! – Мужчина в ярости стукнул кулаком по стене.
– Да что же случилось? – я не понимала. Ну, прибыло пополнение, что тут такого?
– Иди в свою комнату! – рявкнул в ответ Рандир. – И не выходи!
Можно было обидеться или психануть – тоже вздумал кричать на меня! – но что-то мне подсказывало, что сейчас не место и не время выяснять отношения. Произошло нечто выведшее из себя обычно хладнокровного и уравновешенного «порученца».
Но в свою комнату я не пошла. Поднялась на башню. Здесь и тише, и привычнее. Попадаться на глаза бешеному разведчику не хотелось. Посижу до вечера, а потом спущусь и узнаю, в чем, собственно, дело.
Солнце медленно, нехотя оставляло грешную землю и рушилось за горизонт. Ждешь, ждешь, когда оно наконец сядет, и вдруг – нет его. Только подсвеченные снизу алым облака и жирный росчерк фиолетового.
Брать факел я не стала. Боятся темноты только дети и их родители. А что может случиться в абсолютно пустом коридоре? Привидения? Ага, с моторчиком! Тихо шуршит юбка. С памятного ужина я стала ходить в платье. Пришлось переделать еще два, но это такая мелочь по сравнению с тем, КАК на меня смотрел Рандир. Я до сих пор не смогла разобраться в своем отношении к нему. Когда я его держала там, на поляне, я испытала огромное чувство сострадания и уважения. Потом… мне было легко с ним. И когда мы поругивались, и когда он учил меня языку. Мне нравилось быть рядом с ним – будто стена за спиной – уверенный, гордый и спокойный. С моим наглым характером как раз такой, чтобы на мои шуточки и подколки ухмыльнулся и не обиделся. С эльфом, даже выучив несколько десятков слов, разговаривать не получалось. После нескольких моих попыток Тауэр стал меня избегать, а Рандир, увидев это, просто сказал:
– Не суйся к нему. Тауэр ни с кем, кроме меня, говорить не будет.
– А его телепатия? Ну, картинки, что он мне передает.
– Считай это знаком особого расположения.
На этом наши «разговоры» с эльфом прекратились. Но и убегать он перестал. Стоял иногда рядом во время наших языковых уроков и в особо трудных случаях посылал мне образы. Помогал, значит.
За поворотом пятно яркого света. Несколько факелов рассеивали темноту, но я не спешила вступить в этот круг из своей тьмы. Голоса. Достаточно громкие, чтобы узнать в одном из них барона.
– …услышать не смогут.
На местном. Жаль, я его еще недостаточно хорошо знаю, чтобы подслушивать особо секретные переговоры.
– Но береженого боги хранят дважды! – сказал его собеседник и перешел… на турецкий.
Ребята, вы что, специально для меня стараетесь?! Как мило с вашей стороны! Теперь я обязательно прильну к стенке и замру в неподвижности – сделать пакость нашему дорогому хозяину, что может быть еще приятнее?
– Зачем ты привел их сюда? Я еле успел перекрыть дороги!
– Ты
