специально, чтобы он опять чего-нибудь не натворил?
– Знаю, что пара не идеальна, но детектива Грей только что перевели к нам из Плимута, и нужен надежный человек, способный ввести ее в курс дела.
– Иначе говоря, мне нужна нянька? – Грей нахмурилась, а Эдриан понял, что объектом наблюдения выбран не он: новая сотрудница держалась настороженно и даже враждебно. Судя по всему, подруга по несчастью тоже впала в немилость.
– Отлично. Двое угрюмых подростков должны между собой поладить. – Моррис подошел к двери. – Оставлю вас, чтобы не мешать продолжению знакомства.
Детектив Грей даже не повернулась, чтобы посмотреть на напарника. Она начала прилежно изучать стандартные полицейские плакаты на стенах, явно ожидая, что тот заговорит первым. Это была игра, манипуляция, причем детская. Майлз не уважал подобное поведение.
– Чтобы попасть в пару со мной, надо было сотворить нечто поистине чудовищное, – рассмеялся Эдриан и встал. – Пойдем, разберемся с кодами доступа.
– Почему? Чем ты провинился?
Грей впервые посмотрела прямо, и он увидел ее лицо. Кожа на веснушчатом носу и щеках шелушилась, значит, она много времени проводит на улице. Карие глаза тонули в самых длинных и самых черных на свете ресницах. Ни следа косметики. Возраст определить невозможно; судя по одежде, перед ним сидел пятнадцатилетний мальчик.
– Потерял кое-какие вещественные доказательства и позволил уйти крупной рыбе. Поворотный момент в карьере.
– А ты всегда так откровенен? – Детектив Грей широко улыбнулась, радуясь, что он тоже провинился.
– Разумеется, нет. Но если нам предстоит работать вместе, то предпочитаю, чтобы ты услышала правду от меня.
– Что ж, разумно. – Она снова улыбнулась, но уже более сдержанно.
– А что натворила ты? – Эдриан открыл перед ней дверь и сразу осознал ошибку: детектив Грей схватилась за ручку и знаком велела пройти первым.
– Не твое дело. – Она подмигнула так, что Эдриану показалось, будто в следующую секунду его шлепнут по заднице. Судя по всему, подобная мысль пришла в голову не только ему.
Глава третья
Таксидермист
Она смотрела в неподвижные глаза мертвой кошки. Блестящая шерстка по-прежнему оставалась мягкой на ощупь, однако едва палец коснулся твердого живота, в воздух поднялись крошечные облачка пыли. Она приклеила на объект желтый стикер, означавший необходимость реставрации: предстояло вернуть животному прошлое великолепие – насколько вообще возможно приблизить мертвую материю к состоянию живого существа. Вот уже пять лет Эбби Лукас работала в мемориальном музее «Иден-Хаус», однако ни разу не была ни в одном из четырех основных экспозиционных залов, редко разговаривала с коллегами и никогда не общалась с посетителями, а постоянно сидела на рабочем месте, в хранилище. За пять лет через ее руки прошли тысячи чучел различных животных – от кенгуру до утконоса, от заурядного козла до вот этого поразительного
