шведский полководец вынудил Шулленбурга покинуть очень выгодную позицию и выйти в чистое поле. Здесь превосходная шведская кавалерия в очередной раз сумела доказать, что она не с проста считалась лучшей в то время в Европе. Она сумела обойти врага с тыла. Саксонская конница отступила без единого выстрела, оставив без прикрытия пехоту. Часть ее была истреблена, а часть охотно сдалась в плен; на поле боя остались лежать тысячи не разряженных саксонских ружей. Сопротивление оказали лишь четыре русских драгунских полка Востромирского. Четыре часа они мужественно сдерживали натиск шведов, но силы оказались не равны. В живых осталось не более 1.600 человек. Общие потери в союзных войсках были тяжелыми: убитыми и ранеными 9 тыс. солдат и 2 тыс. пленными. Рассказывали, что шведы проявили невероятную жестокость именно по отношению к 500 русским, зверски убивая раненых и сдавшихся в плен: их клали одного на другого и кололи штыками либо расстреливали перед строем в голову. По крайне мере, эта версия активно используется в отечественной литературе.
Эта бойня была совсем нетипична для того времени, когда взятых в плен наемников из европейских армий обычно перевербовывали. Случалось, это были целые батальоны и даже полки. То, что произошло тогда, во многом объясняется особенностями характера Реншёльда: его исключительной личной жестокостью и огромным раздражением постоянными победами русских отрядов в Лифляндии. К тому же, он прекрасно знал, что русские почти не перевербовываются. С тех самых пор русские и шведы почти перестали брать друг друга в плен, за исключением высших офицеров за которых можно было получить хороший выкуп.
Получив вскоре после этого вожделенное для всех военных всех времен и народов звание фельдмаршала, Реншёльд из утонченного аристократа с манерами дипломата превратился в грубого и надменного солдафона. Карл-Густав не контролировал себя в выборе выражений и тональности, когда его плохо понимали подчиненные, презрительно равнодушно общаясь даже с такой весомой фигурой в ближайшем окружении Карла XII, как первый министр граф Пипер. Сослуживцы и подчиненные не любили «второго человека» в армии из-за его склочности. В результате в решающем сражении Северной войны под Полтавой его старые «контры» с третьим человеком в армейской иерархии шведов Левенхауптом (начальником всей пехоты) привели к трагедии.
Назначенный Карлом главнокомандующим фельдмаршал Реншёльд не тянул на роль харизматического лидера-вожака, коим, несомненно, являлся сам Карл для своего воинства. Именно его молниеносной хватки и трезвого расчета так не хватало в ходе всего Полтавского сражения. Реншёльд был отменным исполнителем, но не созидателем, у него было много воли, достаточно профессионализма, но маловато для главнокомандующего творческой инициативы.
Попавшему в плен Реншёльду, Петр, очень нуждавшийся в опытных военных высшего звена, предложил, как и другим пленным шведским
