компании».
Франция по-прежнему оставалась враждебной Карлу и воспользовалась вакантностью польского престола в 1733 году для возобновления войны с Австрией. Россия и Австрия высказались в пользу саксонского курфюрста Фридриха Августа «II»; Франция, Испания и Сардиния хотели доставить престол Станиславу Лещинскому, тестю Людовика «XV». В возгоревшейся затем «Войне за Польское наследство», французские войска заняли Милан и всю Ломбардию до Мантуи, испанское войско овладело Неаполем и Сицилией; на берегах Рейна были завоёваны Кель, Филиппсбург и вся Лотарингия. По предварительному соглашению в Вене, в 1735 году (окончательно мир был заключён лишь в 1738 году) Карл «VI» добился признания «Прагматической санкции» и приобрёл Парму и Пьяченцу, но пожертвовал Неаполем, Сицилией и некоторыми округами Милана, равно как совершенно отказался от Лотарингии, которая была отдана Станиславу Лещинскому и после смерти его должна была отойти к Франции.
Не менее неудачлив был Карл в начатой по почину России войне с Османской империей. Австрия потеряла по «Белградскому миру» (сентябрь 1739 года), за исключением Баната, почти все свои приобретения по «Пассаровицкому (Пожаровицкому) миру».
Карл умер 20 октября 1740 года и оставил монархию своей 23-летней дочери, Марии-Терезии.
23 апреля 1708 года он женился на принцессе Елизавете Христине Брауншвейг-Вольфенбюттельской (1691—1750 годы), дочери герцога Людвига Рудольфа. В браке родились две дочери:
Мария Терезия (1717—1780 годы), императрица, супруга Франца Стефана Лотарингского,
Мария Анна (1718—1744 годы), супруга Карла Александра Лотарингского.
Сын щедрого императора Леопольда, брат блистательного императора Иосифа, император Карл «VI» не расстался вовремя с претензиями на испанскую корону, что нанесло горькие поражения «Священной Римской империи германской нации», урезав её границы, завоёванные Карлом «V» Великим и Рудольфом «II».
«То ликованье, что во мне взыграло
От слов твоих, о господин мой, там,
Где всяких благ скончанье и начало, 87
Ты видишь, верю, как я вижу сам;
Оно мне тем милей; и тем дороже,
Что зримо вникшим в Божество глазам. 90
Ты дал мне радость, дай мне ясность тоже;
Я тем смущён, услышав отзыв твой,
Что сладкое зерно столь горьким всхоже». 93
При словах речи Иосифа в душе Данте взыграло ликование; он спросил душу Иосифа: «Почему такое сладкое зерно дало такие горькие всходы?»
Так я; и он: «Вняв истине одной,
К тому, чем вызвано твоё сомненье,
Ты станешь грудью, как стоишь спиной. 96
Тот, кто приводит в счастье и вращенье
Мир, где ты всходишь, в недрах этих тел
Преображает в силу провиденье. 99
Не только бытие предусмотрел
Для
