с ними, а на прощание приказал более не своевольничать и находиться в шатре и только рядом с ним.
Утомленный, воитель вернулся в свой шатер. Мужчина растянулся на шкуре медведя. Этого зверя он убил один в пятнадцать лет. Никто не верил, что Хунгур вернется уцелевшим. А он вернулся, да еще со шкурой. Тогда покойный отец сообщил сыну наедине, что верит, что тот станет лидером их народа и приведет его к благополучию. Его слова уже начали сбываться…
Смежив веки, мужчина тут же увидел в своем воображении красивое, светлое лицо Дивины. Он словно ощутил ее личный аромат, который ему довелось почувствовать в библиотеке, когда он, Хунгур, зажал женщину между своим телом и книгами. Нежный аромат ее кожи, а волосы ее пахли сладко – розами… Мужчина вспомнил выражение ее глаз. Эта близость напугала ее. Но она вела себя достойно и честно…
Воитель недовольно вздохнул – ну что он за глупец! Будто не знает, сколько ролей может сыграть женщина – и Дивина наверняка не была исключением! Сегодня она словно невинная дева, а завтра будет искушенной гетерой… Довольно вспоминать о ней! Он никому не позволит лезть слишком глубоко в его душу, сердце или разум – матери ли, брату, другу или прекрасной женщине. Никогда не позволит.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Мариус вернулся через четыре дня, и не один, а с приличным войском, выделенным ему, вероятно, Константином. Дивина не могла точно знать об этом. Прибывший муж, лицо которого выражало усталость и некое волнение, потребовал, чтобы она собрала все свои самые лучшие наряды и украшения с собой в дорогу, а так же позволил взять служанок – чтобы они всегда могли поддерживать идеальный внешний вид своей госпожи.
Уже на закате дня процессия из десяток слуг спешно грузила вещи своей госпожи в крытые повозки – со стороны это выглядело так, будто Дивина навсегда покидает этот дом. Одна из таких повозок стала местом передвижения и для нее – она разместилась там, удобно устроившись посреди обилия подушек. Однако, ни удобство, ни первая поездка за эти долгие шесть лет, не воодушевляли Дивину. Она была напугана. Насторожена. Напряжена.
Они ведь отправлялись не в гости к родственникам, а на войну. И это вызывало тошнотворный страх. В памяти услужливо всплывали рассказы, поведанные родителями. Хотя, они, конечно, не вдавались во все подробности, и повествование их не содержало ужасающих фактов, однако и услышанного от них, было довольно для Дивины. И теперь, она отправлялась вместе со своим мужем на войну…
Путешествие, казалось, длилось бесконечно. Сидя в своей повозке, Дивина томилась от скуки. Но, памятуя, с кем ей вновь предстоит встретиться, женщина стала представлять, как вести себя рядом с человеком, который безумно пугал ее и одновременно, что таить, тянул к себе.
Размышляя, Дивина решила ни в коем случае не оставаться с Хунгуром наедине, а так же попытаться молчать в его присутствии и, если это будет ей по силам, не замечать мужчину. Последнее было, вероятно, самым трудным, потому что не
