научились справляться сами.
Старый дом потихоньку в кредит облицовал сайдингом, сделал ремонт, провёл электричество и горячую воду, печь перестроил в камин. На пустыре в конце улицы вместо поля разбили парк, рядом с ним выросло двухэтажное здание – единственная в городе клиника для домашних питомцев. Живёт почти на работе.
И вот вчера принесли кошку по имени Жанка.
Иногда забытое слово может всколыхнуть… вечность.
– Неподходящее имя для кошки, – подумал вслух.
– Почему? – удивилась хозяйка.
– Кошке нужен дом.
– А Жанке – нет?
Она не вернётся. Евгений знал это, как отче наш. Чувствовал, как ветер в камине сквозь сон. И даже выходя из дому в ночь, чтобы услышать её далёкий голос из-за невидимого в темноте горизонта. Она научила его читать: не складывать буквы в слова, а искать скрытый за ними смысл.
– Когда прадед паспорт получал, спросили: чей будешь? Цыгане, ромы… Как ещё могли записать? – пересказывал семейную байку.
– И Нищий стал Принцем, – шутила она в ответ. – Романовы – царская фамилия.
Царём он и стал, но не для людей – для животных. Впрочем, благодаря им, и для некоторых людей тоже. Для людей особой – самой лучшей породы. Другие не в счёт: цивилизованное общество строится милосердными к нижестоящим на ступеньках эволюции, законы бытия всегда справедливы, и истинная власть даётся тем, кто их соблюдает.
Благодаря Жанке, Романов нашёл ответы на все свои вопросы в книгах. Кроме одного: был ли он честен с ней, рассуждая о цыганской свободе? Когда точно на временном отрезке пути родилась его собственная мечта: всецело принадлежать обществу, найти своё место в нём, стать его неотделимой – полезной – частицей, до или после встречи с Жанкой?
«Я не искала бы тебя, если бы уже не нашла в своём сердце», – хранил он её выцветшую записку. Лишь спустя много лет Евгений узнал, что книжная эта фраза адресована Богу.
Из дневника Жанки, на грани столетий
Осень в этом году нервная или зима нерешительная? Ночи разбрасывают по небу не звёзды, а пригоршни крупного льда. Но после снегопадов настали сухие ветреные дни. Был снег – и исчез. По-моему, если выпал, так лежи. А когда ни то ни сё, не знаешь, что чувствовать. Как во сне живёшь. И только Млечный путь ледяной дорожкой от балкона прямо в зиму.
Что-то нас ждёт…
Утром решила погадать по книге. Взяла первую попавшуюся с книжной полки, открыла наугад и прочла: «Идеализм – крайняя форма отчаяния. Сон наяву»2.
Мне часто снится наше идеальное будущее. Сегодня ночью мы с Джексоном катились на светящихся роликах по Озёрному проспекту вниз, к набережной. Над головой – звёзды, за плечами – россыпи золотых фонарей. Головокружение огней!
Таких роликов в продаже нет, есть только велосипеды с катафотами, отражающими свет, они тускло мерцают
Н.А. Бердяев
