p>Елизавета Николаевна вошла в комнату дочери.
– Волнуешься, Катюша? – спросила она и села рядом.
– Мама, завтра первое сентября! – взволнованно начала Катя. – Как там мои дети? Выросли, наверное… Вдруг я их не узнаю? Вдруг они меня забыли?..
– Катя, Катя… – Елизавета Николаевна покачала головой. – Ты сама ещё ребёнок. Ну как они могут тебя забыть, ты что? Посмотри на письма, которые они тебе писали всё лето, вот же они, перед тобой.
Елизавета Николаевна взяла в руки листочки, разложенные на столе.
– Давай почитаем вместе? – предложила она. – «Гуляя по магазинам, забрели в Ашане на школьный базар».
– Это письмо Анечки. Помнишь, она пришла к нам в класс в конце года? – объяснила Катя. – Читай, читай дальше! – попросила девушка.
– «Мама, мне ручки купили, а теперь давай Екатерине Михайловне купим. Мы же в прошлом году покупали! Сейчас я наберу ещё и целую горсть карандашей! Посмотри, как я по Екатерине Михайловне соскучилась. На целых двадцать штук!» – Елизавета Николаевна закончила читать письмо.
– Мама, Анечка соскучилась на двадцать карандашей, представляешь! – засмеялась Катя.
– А вот письмо от Дани Веселкова, – сказала Елизавета Николаевна.
На листке бумаги было написано крупными буквами: «Дорогая Екатерина Михайловна! Скучаю, пишу и скучаю. Как вы там? Надеюсь, что вы хорошо отдохнули и набрались сил, потому что они вам точно понадобятся!»
– А вот от Яси Бегунковой, от Димы Думцева, от Лёни Старостина. – Елизавета Николаевна перебирала письма.
– Ох! – заволновалась Катя. – Завтра в школу! Всё точно будет хорошо?
– Точно, точно! – Елизавета Николаевна обняла дочь. – Вот увидишь. Кстати, ты что-то решила? – спросила она неожиданно.
– Ты про Игоря? – Катя смутилась.
– Про него. – Елизавета Николаевна вздохнула. – Мальчик тебе ещё в мае сделал предложение, а ты всё думаешь.
– Женщины всегда думают долго, – возразила Катя. – Тем более когда речь идёт о таком важном вопросе, как свадьба.
– Но ты его любишь? – спросила Елизавета Николаевна, заглядывая в глаза дочери. – Если да, так что же медлишь?
– Очень! – призналась Катя. – Очень люблю, мамочка! Но хочу немного подождать, проверить что ли… будет ли Игорь со мной всегда, я ведь столько времени провожу в школе с учениками. Вот если выдержит испытание, тогда будущим летом выйду замуж.
– Какое испытание? – удивилась Елизавета Николаевна.
– Учебным годом! – засмеялась Катя.
Первого сентября Екатерина Михайловна Ершова, учительница третьего класса «Б», в семь тридцать выбежала из дома.
– Удачи! – помахал рукой папа, профессор Михаил Борисович. – Удачи, Катюша!
– Всё будет отлично, дочь! – присоединилась к доброму пожеланию мужа Елизавета Николаевна.
– Катеринка, держись! – сказала Маргарита, выглянув в коридор.
– Спасибо, дорогие! – Катя чмокнула отца, маму и сестру.
В восемь часов утра школьный двор напоминал огромный улей. Все классы построились для торжественной линейки, взволнованные родители давали последние наставления детям. Всё было как всегда в этот день: радость, переживания, цветы, надежды, ожидание чего-то нового и такого притягательного!
Катя Ершова чувствовала себя школьницей, которой предстоит учиться ещё много лет. Сердце тревожно стучало где-то в коленках, руки дрожали, и она судорожно вцепилась в сумку, висевшую на плече.
– Катя! – услышала она. – Екатерина Михайловна, ваши дети здесь!
– Изольда Васильевна! – обрадовалась Катя учительнице третьего класса «А». – Бегу-бегу!
И она быстрыми шагами направилась к Изольде Васильевне.
– Вот, Катюша, твоя табличка. – Учительница передала деревянную дощечку, на которой красным фломастером было написано «3 Б».
– Спасибо, Изольда Васильевна! – Катя подняла табличку повыше.
– Здра-а-авствуйте, Екатерина Михайловна! – прозвучало привычное.
На душе у Кати сразу стало спокойно.
– А я почти с вас ростом. К четвёртому классу догоню, – пообещал Даня Веселков. – Возьмите букет, Екатерина Михайловна! Это вам. Возьмите, возьмите, а то мне держать тяжело.
– Когда мы пойдём в класс? – спросил Дима Думцев. – Я хочу побыстрее рассказать вам о своих приключениях. Вот когда я был… – начал он.
– Ты уверен, что Екатерине Михайловне
