него схватило голову. – Ты же знаешь: мы не можем попустительствовать налетчикам.
– Со взрослым был мальчишка! – выпалила я в свое оправдание.
– И что с того? – прорычал Джоуна. – Он участвовал в налете. Такие быстро взрослеют. А в следующий раз он возьмет тебя на мушку.
– Очень сомневаюсь. Мальчишка был напуган. По-моему, теперь ему очень долго не захочется выходить за пределы своего лагеря.
– Ты хоть узнала, из какого лагеря они были? – спросил Селт.
В его голосе я уловила нотки недовольства и от этого почувствовала себя куском дерьма.
– Нет.
– Толку от тебя никакого! – злобно бросил мне Джоуна. – Слабачка!
– Заткнись! – парировала я. – Да, я не поступаю как бессердечная сволочь вроде тебя. Но это еще не делает меня слабачкой.
Меня подмывало вскочить и врезать братцу в челюсть.
– Селт, ты собираешься хоть что-то с этим делать? – гневно разглагольствовал Джоуна. – Если она боится убивать налетчиков, ее нельзя пускать на дежурства.
Он всплескивал руками, демонстрируя полное непонимание того, как меня угораздило отпустить налетчиков.
– Ты знаешь, что это не так, – ответила я.
Мне доводилось убивать людей, о чем Джоуна прекрасно знал. Как у него язык поворачивался упрекать меня в этом? Меня душила ярость. Я не любила убивать, но делала то, что необходимо для выживания.
– Если тебе приглянулся этот парень и ты была бы не прочь с ним трахнуться…
– Что ты несешь? У меня и в мыслях…
– …это не повод его отпускать. Ты просто слабачка, – повторил Джоуна, зная, чем меня можно довести до белого каления.
Называть меня слабой только потому, что я родилась женщиной? Это бесило меня до крайности.
– Какой же ты мерзавец…
– Прекратите! – вдруг загремел Селт.
Мы разом повернулись в его сторону. Я стояла лицом к лицу с Джоуной, не помня, в какой момент вскочила на ноги. Я попятилась, с силой выдохнула и только тогда заставила себя сесть.
– Вам обоим пора закончить эту бессмысленную словесную войну и научиться ладить. Могут ли другие доверить вам защиту их жизни, если вы постоянно цапаетесь между собой?
Селт отчитывал нас, а мы молчали. Это было сродни унижению. У меня пылали щеки. Нет ничего поганее, чем огорчать Селта.
– Извини, – пробормотала я.
Глаза Селта переместились на Джоуну и замерли в ожидании.
– Извини, – неубедительно пробубнил он.
– Я думал, ваше воспитание даст более достойные результаты, – сказал Селт, присыпав нам раны солью.
Он медленно покачал головой, затем вновь посмотрел на меня:
– Грейс, я ценю твой характер, но тебе известны правила: каждый пойманный налетчик должен быть убит. Только и всего.
– Знаю, – стыдливо пробормотала я.
– Как ты поступишь в следующий раз, когда кого-нибудь поймаешь? – допытывался он.
– Убью
