сь.
– Но ведь семь вечера. Там никого нет уже. – Вздохнула я, понимая, что придется забежать сюда еще раз завтра.
– Подожди минутку. – Женщина подняла трубку стационарного телефона и по памяти набрала номер. – Гришенька? У вас там еще кто-то остался или ты один кукуешь, на ночь глядя? – Она непринужденно хихикнула и поправила чуть отливающие фиолетовым цветом волосы. – Нет, девочке приезжей надо печать поставить. Ну и хорошо. Давай отправлю ее к тебе. – Она вновь хихикнула и прижала ладонь к порозовевшей щеке. – Иди, – обратилась уже ко мне, – поставят тебе печать. Поспеши только.
Я тут же подорвалась с места и побежала. Лишь в коридоре вспомнила о вежливости.
– Спасибо! – Крикнула в открытую дверь.
– На здоровье! – Был получен ответ, и вновь раздалось хихиканье.
Я на бегу лишь головой покачала. И где таких женщин производят? Побольше бы их таких… понимающих. Пока бежала из корпуса в корпус, чуть два раза не навернулась на свеженьком льду. Холода в этом году начались позже обычного, но я не думала, что курсы настолько затянутся, а потому одежду теплее я с собой не взяла. И сейчас бежала в короткой осенней куртке, кроссовках и джинсах, с облегчением думая о том, что завтра уже попаду домой.
Из административного корпуса я вышла в восемь вечера и направилась в общежитие, которое находилось в пяти кварталах отсюда. На проезд в автобусе лишних денег не было, да и ездили они уже редко, поэтому поплотнее запахнув куртку, я направилась в нужную сторону по темным улицам. Снег еще толком не выпал, а потому, не смотря на свет фонарей, на улице было темно.
С сожалением покосилась на дорогу, где проезжали редкие машины. Вот именно сегодня Виталика не было, хотя я бы не отказалась от его услуг в такой холод. Возможно. Наверное. Хотя нет, отказалась бы. Характер, имеющий дурацкую гордость, не пошел бы на сделку с совестью. Но зато пока ругались, согрелась бы.
Когда до общежития осталось дойти всего один квартал, рядом со мной раздался веселый голос.
– Тепло ли тебе девица?
И тут же с другой стороны.
– Тепло ли тебе красная?
Удивленно подняла голову и увидела, что рядом со мной с обеих сторон идут сильно подвыпившие мужчины в количестве двух штук. Я громко фыркнула от нелепости ситуации.
– Нет, не холодно. Вы не переживайте, мне недалеко идти осталось. – Попыталась улыбнуться, но губы замерзли и никак не хотели разъезжаться в стороны.
Мужчины переглянулись и приобняли меня с двух сторон, один за талию, другой за плечи.
– Ну, с нами-то всяко теплее будет. – Пропел мне на ухо правый. – И откуда ты такая взялась?
Я вздохнула и печально покосилась на более разговорчивого спутника.
– Из вендиспансера выписали. Иду вот домой после лечения. – Вздохнула еще раз для наглядности.
– Да-а? – Настороженно протянул другой, и они синхронно замерли, тормознув и меня. – А от чего ты лечилась?
Я немножко погрызла нижнюю губу.
– Так от сифилиса. Мне, конечно, сказали, что это не лечится полностью, но сейчас ремиссия, вот и отпустили домой. – И тут же добавила. – Мальчики, вы такие хорошие. Можно, я вас поцелую?
Быстро трезвеющие мужики тут же прыснули в разные стороны и обошли меня по дуге.
– Мы пойдем, наверное. Я вспомнил, у нас дела. – Мои спутники спешно покинули меня, резво перебежав через дорогу в неположенном месте.
– Ну, куда же вы? – Громко взвыла я, вызвав у мужчин приступ увеличения скорости.
Руки, наверное, мыть побежали. С мылом. Антибактериальным. Я огляделась. Мужчины привели меня практически к общежитию, так что мне осталось лишь нырнуть за решетчатые ворота. Но сюрпризы на этом не закончились.
– Опять ты? – Буркнула проходя мимо Виталика, разговаривавшего с консьержкой общежития.
– Надя, стой! – Тут же последовал приказ.
Ага, вот прямо делать мне больше нечего. Я даже с шага не сбилась, из-за чего была перехвачена за локоть. Догилев мрачно оглядел меня с головы до ног и пихнул мне в руки пакет.
– Что это? – Устало спросила.
– Анжелика тебе твою одежду теплую отправила. – Недовольно выдал он, резко развернулся и вышел из общаги.
Я так и осталась стоять с пакетом в руках.
– Дура ты, Надька. – Со вздохом констатировала консьерж и скрылась в своей каморке.
И без нее знаю, что дура, хоть и умная. Но быть любовницей Догилева я не собираюсь, а ничего другого он больше не предлагает. В общем, сам дурак! Тоже.
Дойти
