слух,
И зренье можно потерять
И лет примерно через пять,
Сощурившись при свете дня,
Не слыша брата и себя,
Так пригласить на день рожденья:
«А завтра у нас день варенья.
Но только ночью приходите,
С собой планшеты захватите.
В плейстейшен вместе поиграем
И в лунном свете помечтаем.
Потом зажжём на торте свечи…
Не может быть о звуках речи!
Всё это тихо, всё молчком,
На крайний случай шепотком.
Мы так привыкли! И сердечно
Просили б не вести беспечно
Себя на празднике у нас.
Поберегите наши уши.
Глаза – не надо: как коты,
Мы не боимся темноты.
Но днём мы всюду засыпаем
И потому не приглашаем».
Сочинитель Вася
А в нашем дворе завёлся сочинитель.
Точнее, словесный девчонкомучитель.
Укрывшись в цветах, вслед кричит он с балкона:
«ДурАнка, ДурИнна, ДурОля, ДурНонна!»
«Не надо сердиться, – советует Ася, —
Ведь это несчастный Дурашников Вася».
Светик и Алёшки
– Дёрну я за юбочку,
Дёрну за косичку! —
Плачет горько Светик,
Трёт в глазу ресничку.
– Хлопну я тетрадкой,
Стегану линейкой,
Буду бить обидчиков
Разноцветной лейкой.
– Пулькой из бумаги
Заряжу рогатку —
Пусть она заплачет,
А мне станет сладко…
– Не хочу водиться,
Стану обзываться —
Классной расскажу про вас,
Буду защищаться!
Вдруг на парте самолёт
С буквами послания.
Может, Свете повезёт
За её страдания?
Покраснела кончиками
Ушек над серёжками,
Наблюдает пристально
За тремя Алёшками.
«Может, это Солнышкин?
А может, Перепёлкин?
Что он улыбается,
Прячет глаза в щёлки?
Кто из трёх? Который?
Может, молчаливый
Алёша Перельмутер?
Взгляд какой игривый!
Или, может, всё-таки
Это Перепёлкин?
Вон какой растрёпанный,
В волосах иголки.
Сегодня целым классом
Ёлку наряжали:
Мандарины вешали,
Гирлянду зажигали.
Кто же из Алёшек
Управлял полётом?
Кто из них позвал
