уже поужинав и развалившись возле телег, о чем-то негромко беседовали. При виде меня вскочили и начали вразнобой кланяться.
– Это еще что такое! – опешил я. – А ну прекратить. Ден Сарт, ты все сделал, о чем договаривались?
– Да, вот, можете посмотреть, – откинул он ряднину на одной из повозок.
Я увидел там аккуратно сложенные двуручные пилы, топоры и другой плотницкий и столярный инструмент.
– Привели коня, – продолжал тем временем староста, – стоит в конюшне, а купец ждет вас в обеденном зале.
В обеденном зале было шумно, народу заметно прибавилось, по сравнению со вчерашним днем. Купец сидел на том же месте, где вчера сидели мы, и неспеша ужинал. Кивнув ему, я сел напротив. Вдохнув запахи обеденного зала, почувствовал, как проголодался: пахло жареным мясом, сдобными пирогами и пивом. Желудок мой болезненно сжался и предательски заурчал. Ну еще бы – не ел целый день! Только уселся, как та же подавальщица, что и утром, начала озвучивать то, что есть на ужин. Прервав ее движением руки, попросил принести кашу с мясом и кружку кислого молока с пирогом.
– И неси побыстрее, а то если будешь медлить, то и тебя съем, – улыбаясь, сказал я.
Подавальщица хмыкнула.
– Меня не надо, я и для другого могу пригодиться, – нахально улыбаясь, ответила та и повела плечами.
От этого движения ее грудь под тонкой рубашкой тяжело колыхнулась, а меня прошиб пот, и внизу живота все напряглось. В восемнадцать лет инстинкты никуда не денешь, и бороться с ними тяжело.
Купец сидел и, улыбаясь, слушал нашу пикировку. Я достал четыре серебряные монеты и положил на стол перед ним, тот сгреб их со стола и сунул в карман.
– Я завтра хотел бы купить двух лошадей с повозками и приученных к упряжи.
Купец допил пиво, кивнул мне и поднялся из-за стола.
– Хорошо, – сказал он и, поклонившись мне, вышел.
Съев принесенный мне ужин, я еще какое-то время сидел, наслаждаясь сытостью и спокойствием, потом подозвал подавальщицу и попросил ее принести кусок лепешки, посыпанный солью, и, если есть, пару морковок. Надо пойти познакомиться с конем, ну и угостить его – пусть привыкает к новому хозяину.
На улице в это время совсем уже стемнело, сверкали звезды и огромным светло-желтым пятном светила луна. Мой Ветерок стоял в отдельной загородке, косясь на меня и шумно вздыхая. Подойдя, я протянул ему лепешку. Он тихонько фыркнул и, вытянув шею, осторожно губами взял ее с моей ладони, принялся жевать. Потом пришел черед морковки.
Проснулся я снова, когда только заалел восток. Поняв, что спать я не хочу и уже не буду, встал, умылся и одевшись вышел во двор. А во дворе ползали, как сонные мухи, селяне, что-то перекладывая в телегах и тихо переговариваясь. Подозвав Сарта, я сказал ему, что договорился с купцом о покупке двух телег и коней, а вот контроль и отбор всего этого, а также дальнейшее обслуживание повозок и уход за животными лежат на нем.
Какое-то неясное чувство тревожило меня с момента пробуждения. Сам не осознавая, что
