так, да? Ты учти, это я тебя сюда на тёпленькое место пристроил. Захочу и дурь тебе урежу, я всё знаю про тебя и дружка твоего. Так что будь хорошей девочкой и, возможно, ты здесь задержишься.
– Нет.
– Что значит – нет?! – Вконец теряя терпение, проорал человек.
– Я не буду твоей! Это твои друзья избили до полусмерти моего отца. И только лишь потому я пошла у тебя на поводу. Но я никогда не буду твоей!
– Что за хрень ты несёшь? Опять упоролась?! – Прокричал человек и сильно ударил её.
Маша упала, а её мучитель навалился сверху со словами:
– Я научу меня уважать, стерва! Ты будешь моей, хочешь ты того или нет. И никто тебе не поможет, я обо всём договорился. Мой брат все решит.
Сначала девушка упиралась, даже пару раз укусила своего насильника, но что она могла сделать против сильного мужчины… Когда силы, казалось бы, оставили её, помощь пришла оттуда, откуда её никто не ожидал.
Сильным рывком Давид откинул насильника прочь от девушки, но тот оказался не робкого десятка. Открыв рот для крика, и шаря рукой по ляжке в поисках кобуры с пистолетом, он сделал движение отползти подальше от своего врага, но герой в один прыжок оказался сверху и, придавив руку с пистолетом своим коленом, второй ругой вцепился мёртвой хваткой противнику в горло.
Дружинник принялся, жутко хрипя, дёргаться и бить ногами, словно в припадке эпилепсии, пытаясь свободной рукой оторвать захват от своей шеи, а после принялся лихорадочно бить в ухо Давиду. От ярости перед глазами героя все покрылось багровым цветом. На миг ему показалось, что его руки удлинились и принялись покрываться шерстью. Звон в ушах стал нестерпимым и тогда он ударил что было сил лбом в переносицу жертвы. Из переломанного носа дружинника брызнула кровь и в этот момент в тело Давида, будто вселился зверь.
Бросив захват, герой принялся бить кулаками в лицо своей жертвы, не обращая внимания на брызги крови и слюней, методично превращая его в блин. Маша попыталась было оттянуть его от бездыханного тела, но с таким же успехом она могла бы попытаться сдвинуть бетонную стену. Давид отмахнулся от неё, словно от надоедливой мухи и девушка полетела через всю кухню.
Красная пелена с глаз потихоньку принялась спадать, и он увидел под собой нечто отдалённо напоминающее лицо человека. Вся голова была словно вбита в пол, превратившись в багровую кашу. Посмотрев на труп дружинника, а потом на свои распухшие кулаки, покрытые багровой коркой и какой–то пакостью, герой наконец–то осмотрелся.
В углу около печи, на другой стороне комнаты лежала Маша. Перепугавшись за неё, он подбежал к ней и, приподняв её на руках, к своему великому облегчению обнаружил, что девушка жива. Положив её на стол, он сбегал к крану с холодной водой, и, набрав полные ладони, вылил воду ей на лицо. Девушка со вздохом очнулась, и с ужасом уставилась на труп на полу, а после на опухшие будто колотушки кулаки Давида, тихо произнесла:
– Он не простит тебе этого… Ты покойник, и я вместе с тобой. У этого подонка есть влиятельный родственник.
– Да–да… это мы уже проходили,
