зубастый и смотрит на меня немигаючи, оценивающе, наверное, думает, откуда есть начать. Мало мне было руки, теперь еще и нога болит. Короче, перед смертью не надышишься – я выставила ему свою нижнюю конечность на обозрение, пускай с нее свой завтрак начинает, а то ноет, сил моих не хватает!
Стоит зверюга, не подходит, напряженный такой. Хмурится, прям как его хозяин, чего ждет – непонятно. Может, не любит, когда на него смотрят. Зажмурилась, громко всхлипнув.
Волк завыл, да так надрывно, отчаянно…
С перепугу я рванула к своей лежанке. Больно было, конечно, передвигаться, но жизнь дороже! Спрятавшись под меховой шкурой, выглянула наружу в маленькую щелочку. К моему великому удивлению волк тоже попытался удрать из шатра, но грозный тычок кулаком по носу дал понять зверю, что отступать ему некуда!
Волки ведь очень умные животные, а как гласит пословица: «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет», и подкоп с правой стороны от входа стал этому доказательством.
– Дохлый тролль! – выругался заглянувший в палатку Азгорд.
Не успел смыться зверь – поймали за хвост в последнюю секунду! Рык волка против рыка орка, и, кажется, они друг друга поняли. А меня вдруг осенило – самый сильный и могучий орк теряется при виде женских слез!
Пытаясь заглушить рвущиеся наружу звуки, плотнее укрылась меховушкой. И нет, я не рыдала, а смеялась, ибо такую душещипательную картину не каждый день приходится видеть.
– Успокой! – повторил приказ самый грозный воин этих земель.
С жалобным воем волк нехотя подошел ко мне. И так как мы снова остались одни, то выбравшись из укрытия, я показала на свою ногу.
– Бо-бо! – прошептала, решив упростить слово, чтобы ему понятней было.
Волк моргнул и легонько лизнул мою щиколотку.
Вот зверь, а знает, как пожалеть нужно! Разве бы я так расстроилась, если бы орк поцеловал мою ножку?! Нет! Я бы растаяла от такой нежности, взяла бы его и… Так, стоп, об этом думать рано!
Поэтому, притянув за уши зубастую морду Снежка, обняла его за толстую шею и разрыдалась. Сильно так, выплескивая напряжение, накопленное за последние месяцы.
Волк постоял немного, не шевелясь, потом отодвинулся, мордой указав на свой пострадавший хвост, мол, не ты одна пострадала.
– Обижает тебя, да? – вытирая бегущие слезы, поинтересовалась у него.
Далее было нечто, я рыдала, волк в такт подвывал, и хорошо так на душе стало, спокойно! И отборные ругательства с улицы, доносящиеся до наших ушей, не были нам помехой.
Стоило только моему супругу прекратить нарезать круги в ожидании, когда же его волк меня успокоит, как по ту сторону палатки послышался встревоженный голос принцессы:
– Золотце… Я сейчас! Потерпи немного, я уже бегу!
Волк как-то странно посмотрел на меня, пришлось пояснить:
– Няня волнуется.
Мы с ним синхронно уставились на полог. Минуты шли, а Мариша так и не появлялась.
– У-у-у, –
