тебя или нет».
«Военная служба – это единственное место, где не жалеешь о прошедшем дне».
«Военная служба – это однообразие, доведенное до безобразия».
«Военная служба – это школа для мужчин, а для девушек суровый экзамен на верность и выносливость».
«Жизнь – это книга. Военная служба – это страницы, вырванные из этой книги. На самом интересном месте…»
«Поверь братан, наступит час,
Построят нас в последний раз,
И зачитают нам приказ,
Об увольнении в запас».
«Братуха, верь! Взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Когда из списков этой части
Исчезнут наши имена».
«Кто не был – тот будет, кто был – не забудет!»
«Такую вот службу я, сын, отслужил.
И сейчас презираю всех тех, кто косил…»
«Я здесь пишу не для забавы,
Не для того, чтоб много знать,
А для того, чтоб на гражданке
Все эти годы вспоминать…»
Олег аккуратно вложил черный волосок в книжку «Боевой номер», вернул ее на место. Снова взялся за недописанное письмо. Перечитал:
«Привет!
У меня все хорошо. А по поводу нашего разговора вот что я решил…»
Набрал полную грудь воздуха и продолжил письмо следующими словами:
«…надо все-таки за собой больше следить. Тогда и командиры и корефаны будут более уважительны. Так что хочу…»
Олег выдохнул, сделал паузу, вздохнул, посмотрел на дневального, на кубрик и снова, набрав полную грудь воздуха, написал то, что должен был:
«…хочу купить себе новую бескозырку, а то старая совсем поистрепалась…»
После этих, многое значащих для получателя слов все пошло гораздо легче. Он написал и про отвратительную местную погоду, и про «чифан», и про то, что снова вышли в море. Закончив с письмом, Олег старательно вывел на конверте буквы адреса, цифры индекса. Наслюнил было палец, но потом вытер его о робу: заклеивать не стал. Сунул письмо в тот же брючный карман. Думал, что, покончив с посланием, успокоится, но расслабиться не удавалось: как будто все-таки не доделал что-то. Олег попенял себе: надо бы сейчас же заклеить конверт и послать дневального, чтобы тот сходил до помещения клубной команды и бросил послание в почтовый ящик. Тогда уже точно будет покончено с письмом, и можно забыть про него. Но что-то скребло на душе, что-то мешало сейчас же довести дело до конца. Темнов догадывался, что это за «что-то», но не хотел думать о нем. Чтобы отвлечься и расслабиться, направил мысли на другое. Вспомнил, как, простившись с родными и Аленкой, прибыл в «учебку» на Русский остров: «Я не забуду много лет, прозрачный суп и черный хлеб…»
Но и о проклятой «учебке» Олегу думать тоже не хотелось. Гораздо приятнее было вспоминать жизнь после Русского острова. Темнов не только попал на флагман Тихоокеанского флота, но и отправился в увлекательное путешествие на край света.
Повеселев от приятных мыслей, Олег даже стал напевать про себя песенку из голубой тетрадки:
«Я моряк, красивый сам собою,
Мне
