сделали глупость, Ваше Величество, – хладнокровно, в лицо ему заявила ему Надежда.
Чархана то ли позабавила, то ли обескуражила её прямота:
– Дерзишь?
– Давно ли искренность считается дерзостью?
– Всё зависит от обстоятельств.
– Не знаю, чего вы хотите от меня добиться, но скажу прямо – вы напрасно принесли в жертву брата. Произошла какая–то ошибка. Я – не миссия. И можете хоть живьём меня зажарить, ничего от этого не изменится.
Не смотря на показную браваду полностью изгнать из голоса страх не получалось.
Кто его знает? А ну как примет её слова за руководство к действию?
Смех острыми льдинками рассыпался по комнате. Злобный и отчаянный.
– Не бойся, Надежда–Джайна, не я лишу тебя жизни. Придет время – сама сдохнешь.
Очаровательная улыбка сопровождала сии милые пожелания.
Ледяные руки короля с силой сжали пальцы Надежды, задержавшись на магической безделушке – перстне–артефакте:
– Условный знак, метка богов.
Окинув Надежду быстрым взглядом, король одарил её очередной издевательской улыбкой:
– Жаль, кроме этого знака ничего в тебе больше нет.
– Вы в этом уверены, Ваше Величество?
Вопросительно изогнутая королевская бровь побуждала высказаться до конца.
– В вашем мире играют «В пьяницу»?
– Каждый второй, – хмыкнул он. – С чего такой странный вопрос?
– Это игра особенная – в ней шестерка бьет короля.
Надежда заставляла себя глядеть прямо в глаза Чархану.
Зрачки в его глазах расширились, руки сжали талию так, будто намеревались переломить пополам.
На какое–то мгновение Надежда с предвкушением подумала – её сейчас поцелуют. Как в тех дурацких романах, что она втайне почитывала…
Лицо короля исказилось.
Резкий толчок заставил, попятившись, упасть в кресло.
Чархан наклонился. Руки его легли на подлокотники, заключая в кольцо рук, словно в капкан:
– Нет во Вселенной мира, в котором шестерка била бы короля, – выдохнул он. – Совет на будущее: не играй в глупые игры с дурацкими названиями. Это может плохо кончиться. Приятного вечера, миледи, – откланялся он.
Дверь за узкой спиной сумасшедшего короля захлопнулась, оставляя Надежду в самых противоречивых чувствах.
Желая вдохнуть свежий воздух, она широко распахнула окно.
Залётный ветер разметал легкие занавески.
***
Коридор освещали факелы. Почти обычные. Только благодаря работе придворных магов они не чадили.
Идти было неудобно. Длинный шлейф все время норовил запутаться в ногах. Во избежание неприятного инцидента с падением приходилось семенить, из–за чего походка приобретала почти азиатское жеманство.
Столы в зале ломились
