ответила Люба. – А что, ты ему не показываешься?
– Не-а. Нам вообще-то не положено. Это только Нюся у нас – революционерка. Ну Нюся, понимаешь, она – смелая. И вообще, она… ну это ж Нюся! – В голосе Теши послышалось восхищение.
– И красивая? – строго уточнила Нюся.
– Конечно.
– Вот!
Вечером (после того как мама пожелала спокойной ночи и выключила свет в детской) Люба собиралась уже заснуть, когда услышала рыдания и приглушённые голоса из угла комнаты. Она вылезла из постели и заглянула за шкаф.
Нюся сидела на полу и рыдала себе в коленки.
– Не отда-а-а-а-а-м, – всхлипывала она. Над с ней стоял мрачный как туча Соколовский-Квартирный с неумолимо протянутой рукой.
– Что? – шёпотом спросила Люба. – Уже ищет?
– Ещё как, – буркнул Соколовский-Квартирный. – Уже все углы облазила.
– Ну немно-о-о-о-о-о-жко ещё, – плакала Нюся.
– Ты не хуже меня знаешь Правила. Всё. Точка. Нюся, не поднимая головы, содрала с себя бусы и протянула их старому домовому. Тот молча взял колье и с кряхтеньем исчез в стене.
– Нюсь! Ну чего ты! Ну ты ж знала, что так будет… – Люба не представляла, что ещё придумать, чтобы утешить подругу. – Нюсь! А хочешь, я пирожных принесу? Папа купил, я знаю. Ню-у-у-усь!
– Не хочу я никаких пирожных!
Тут за обоями послышалось какое-то шевеление, и Нюся с надеждой обернулась. Но из стены вылез не Соколовский-Квартирный с бусами, а Теша Закроватный. При виде его Нюся разрыдалась пуще прежнего.
– Чего вы тут шумите на ночь глядя? Нюся? Нюсь, ты чего это? – Теша выглядел недоуменным, и Любе пришлось рассказать ему о происшедшей трагедии.
– Ой… ну надо же, – сказал Теша. – Нюсь, да ты послушай. Нюсь. Понимаешь, ты – ты очень-очень красивая. Даже и без бус. И с бусами тоже – всё равно красивая. Потому что бусы тут вообще ни при чём. Такое моё мнение. Я думал, ты знаешь.
– Правда? – Нюся подняла голову.
– Правда-правда. Кстати, зелёная ты мне даже больше нравишься, чем оранжевая.
– Да-а-а? А с бусами – всё равно красивее-е-е-е-е…
– Тьфу ты! Понимаешь, это, может, всяким там Оксанкам бусы нужны. А ты красивей всех Оксанок в мире. Без всяких там бус. Вот! Такое моё мнение, – Теша застенчиво закашлял.
– Точно-точно? – Нюся подняла голову, немного подумала, а потом перестала плакать и разом позеленела. – Йо-хо! Люба! Ну чего ты, в самом деле, сидишь? Пирожные неси, говорю! Видишь – гости у нас!
«Как немного, в сущности, нам, женщинам, нужно для счастья, – размышляла Люба по дороге в кухню. – Такие мы непостоянные!»
Глава четвертая
Великая битва шмыгов и дрыгов
Любе не спалось. Мама уже давным-давно пожелала ей спокойной ночи и выключила свет, но заснуть почему-то всё не удавалось.
Услышав шорох возле своей кровати, она, конечно, не удивилась – она давно уже
