травм и др. Поэтому я затеял «торговлю» с целью расширить тематику и, соответственно, объем книги. Алкоголизм, – убеждал я главную редакцию, – это одна из ветвей целого куста аномалий, и надо не с одной только веткой с помощью научной и популярной литературы бороться, но анализировать, выявлять, искать природу и пути устранения общих корней.
Так или иначе, издательское начальство с трудом, но удалось уломать, и окончательный договор был оформлен на выпуск книги объемом уже в восемнадцать печатных листов под предложенным мною названием «Аномалии личности как психологическая проблема». В дальнейшем название показалось издательству слишком длинным (покупатель, – всерьез доказывали мне, – утомится его читать и уйдет от прилавка, не заинтересовавшись книгой). В результате оставили только первые два слова, хотя прежнее название мне до сих пор нравится больше, поскольку сразу заявляет именно психологический аспект рассмотрения, в отличие, скажем, от психиатрического или социологического. Но поскольку название «Аномалии личности» за это время устоялось, стало неким «брендом», то пришлось оставить его и в данном (втором) издании без изменений, добавив лишь пояснение «психологический подход» в подзаголовок.
Издательство «Мысль», как упоминалось, было центральным, специализировавшимся на выпуске книг гуманитарного, общественно-политического профиля, а следовательно, целиком пропитанным в то время соответствующей советской идеологией. В первую очередь это касалось той конкретной редакции, что должна была непосредственно выпускать мою книгу, – редакции философской литературы, про которую ходили «страшные» истории о безжалостном цензурировании, вымарывании, грубых переделках текста в угоду очередным партийным веяниям. Вконец расстроенные, чуть ли не со слезами на глазах авторы были не в диковинку в коридорах издательства. Начало моего общения тоже не предвещало ничего хорошего: одна из руководительниц издательства, прочтя фрагмент моего текста, решительно заявила, что в таком виде и стиле работа никак не пройдет, и вообще она никому не нужна и может представлять интерес разве что для самого автора, который и будет ее единственным заинтересованным читателем. «Для себя одного пишете», – заключила она свой приговор. Но надо при этом сказать, что с непосредственным, рабочим редактором книги – Еленой Самуиловной Дых – мне, тем не менее, повезло, и я с благодарностью вспоминаю ее профессионализм и понимание.
Между тем сроки сдачи рукописи затягивались, срывались, их приходилось едва ли не скандалом переносить с года на год не только вследствие медлительности и нерадивости автора, но и потому, что последний неожиданно для себя столкнулся с трудноразрешаемой проблемой. Дело в том, что когда я приступил к написанию, то наивно полагал, что с обобщением накопленных к тому времени наблюдений и выводов особых сложностей не будет. Разумеется, это оказалось не так, работа шла трудно, но все же причина основной задержки была не в этом. По мере «конструирования»
