уровне законодательства было установлено, что все религии разъединяют людей, делая одних выше других. Те, кто остался православным, решил для себя, что лучше быть разделенными, и стоять на стороне Христа, чем быть едиными приверженцами князя мира сего.
В этих, прямо скажем, тревожных условиях, у моего сына родился мальчик. С первых лет жизни мой внук проявлял себя как человек живой, творческий, с неуёмной энергией и поразительным чувством юмора. Мои старания воспитать его в православной вере, к сожалению не дали своих плодов – он, по истине, дитя своего века. Но искра Божья была в нем, я это совершенно точно видел и успел крестить его до того, как «крещеный» стало синонимом «неполноценный». Крестины, тем не менее, прошли тайно, и даже он не знал, что был крещен.
В школе на него обратили внимание как на парня с актерскими способностями, и к окончанию он уже был матерый кавээнщик, выигрывая соревнования разного уровня. В МГУ его взяли без учета проходного бала по ЕГЭ – университетская команда КВН очень хотела получить его в свое распоряжение. Будучи самым молодым членом команды, но быстро завоевал любовь и уважение сотоварищей и, можно сказать, стал местной звездой. Вот так он и пришел к сегодняшнему дню – финалист Высшей лиги КВН, до чемпионства рукой подать, и шансы на это чемпионство очень велики. Да и сам он уже совсем скоро будет отцом – его жена беременна. И если совсем недавно он еще заглядывался на девушек, то теперь его внимание все больше стали привлекать детские коляски.
***
Все в нашей семье любили КВН, отец любил и смотрел, мама. А я относился к нему, так сказать, профессионально, и поэтому не любил. Все считали меня очень остроумным парнем, мне всегда удавались разные шутки, приколы, колкие высказывания, сильные сравнения. И мне нравилось, что ко мне так относятся, что я популярен, не в мировом масштабе, конечно, но тем не менее. Многие девушки тоже «клевали» на меня, на эдакий центр внимания, искрящийся и неугомонный. Так было в школе, университет и после него. Я зарабатываю на жизнь КВНом, и может это и не самая престижная работа, но она мне нравилась все это время, и давала все, чего я хотел: самоудовлетворение, самореализацию, популярность и хорошую оплату. Работа в КВН была почти официальной государственной службой: мы, можно сказать, элитное подразделение идеологической машины, имеем хорошие льготы, нас везде принимают и закрывают глаза на какие-то слабости. У кого-то это наркотики, у кого-то – алкоголь, а у меня – хотел бы думать, что их нет, но, посмотрев правде в глаза – это женщины. Я вынужден признать, что мне сложно пропустить хотя бы одну юбку. Хотя это выражение уже устарело, ведь юбки-то уже почти никто и не носит, кроме каких-нибудь старушек, тайно посещающих какие-то сборища вместо церкви. В общем, будь то юбка или бесформенные штаны на бедрах женского пола, мне уже сложно себя контролировать, начинает запускаться какой-то неведомый механизм, и я уже практически профессионально, с годами отточенной техникой захватываю
