калекой он не останется, господин Тротто! Я буду вытягивать ему конечность, пока она не приобретёт первоначальную длину, при этом удерживая её в таком положении, чтобы кость срасталась правильно, а потом, когда он реабилитируется…
– Довольно, – подняв ладонь, оборвал её экзаменатор. Лукавая и добрая сразу улыбка появилась в его светлых, поблёкших к старости глазах, когда он спросил: – Существует ли предопределение Магии?
– Не существует того, чего невозможно доказать, – гордо воскликнула Амисалла, и её голос торжествующе зазвенел, – но об одном я могу сказать точно: предопределения Магии не существует, когда речь идёт о спасении жизни и здоровья больного.
– И что обязан знать каждый врач при работе с пациентом?
– Что не существует деления на расы, пол, личные качества и материальную обеспеченность; настоящий врач обязан, не жалея себя, помочь больному; светить другим, сгорая сам!
В одобрительной улыбке, тронувшей губы многих экзаменаторов, она прочла свою участь до того, как ей сказали об этом. Но всё же ей бесконечно приятно было услышать, как господин Тротто, глядя на неё довольными глазами, весомо и торжественно произносит:
– Поздравляю Вас, юная леди. Вы выдержали экзамен, не сделав ни единой ошибки, и потому принимаетесь на хирургическое отделение Медицинского Университета полноправной студенткой первого курса!
Никто не слышал, как воображаемые господа Виллиэн, Лиордан, Линна и три хевилонские подруги громко зааплодировали в голове Амисаллы.
* * *
В течение того времени, что оставалось до начала занятий, Амисалла не бездействовала. Она старалась вникать во все дела Биркана и Берты, чтобы помогать им, и вскоре в купеческих кварталах она стала довольно известна; все, кого она знала, включая даже мертвенно-бледных сторожей дворянской крови, полюбили её. И именно эта последняя любовь, любовь в сочетании с её неразумным любопытством, привели к её знакомству с королевским приближённым, Сомером Мо.
Сомер, как оказалось, был двоюродным братом одного из охранников Бирра и находился с этим охранником в ссоре. Однако, проведав о существовании Амисаллы, он легко восстановил прерванные отношения, а через пару недель узнал и саму Амисаллу. Произошло это солнечным тёплым утром, когда она, сидя в своей комнате, сосредоточенно изучала деловые бумаги. Толстыми чернильно-чёрными линиями она подчёркивала нужные суммы, казавшиеся ей астрономическими: это были ссуды, что Биркан предоставлял дочерним компаниям и отдельным многообещающим купцам. Ничто не предвещало отступления от чёткого графика, выстроенного ею для самой себя. Но мирную и размеренную работу её в миг нарушил громкий стук в дверь и извещение слегка удивлённой Берты:
– Амисалла, там пришёл… этот… как же его зовут… – Берта старательно потёрла обеими ладонями наморщенный лоб и даже застонала. В течение всего того времени, что она пыталась вспомнить, Амисалла с ожиданием смотрела на неё,
