уханью Мараха, надежды было ноль. Полгода жизни в режиме «рак-отшельник» плохо влияют на гардероб.
– Возьми это, – посоветовала Кадия.
Она ловко выудила из глубин шкафа изумрудное платье в пол:
– Хорошо смотрится с синими глазами. Да и вообще, зеленый успокаивает. Правда, вряд ли это спасет такую невротичку, как ты.
– Оно же вечернее!
– Ну… – Кадия окинула критическим взглядом сначала меня, потом платье. – Скорее, нечто среднее между праздничными монахинями и целомудренными дриадами. Главное, «летягу» сверху не надевай.
– Без «летяги» я никуда не пойду! – я сдернула предмет спора со спинки стула, пока этого не сделала Кад.
Любимый плащ шелковисто скользнул по коже, охлаждая мое напряженное сердце. Другие носят на удачу амулеты, но я не мелочусь – таскаю целый плащ.
По летяге меня можно узнать за версту.
Почему летяга? Потому что объемный капюшон и рукава-треугольники придают плащу сходство с белкой. Некоторые детишки даже прыгают в таких плащах с деревьев – смутно надеются на красивый полет. Лекари, уставшие заращивать переломы, регулярно подают петиции против обманчивого фасона. Но тщетно: несколько лет назад Торговая палата объявила «летягу» традиционным нарядом королевства.
Однако мой плащ – уникум. Во-первых, он невероятного бирюзового цвета.
Во-вторых, задорно топорщится сотней кармашков – ведь я жуткая барахольщица. Для комфортной жизни мне нужно носить с собой кучу мелочей. Я распихиваю их по цветным карманам, которых с каждым годом становится все больше, и горя не знаю. Зеркальце, ягодные леденцы, писчее перо, нож, пустырник и томик стихов… Нужно что-то – спросите у меня, прежде чем идти на рынок.
Замешкавшись на пороге, я, осененная неожиданной мыслью, схватила со стола вчерашний цилиндрик. И опустила в карман.
– Вещица дорогая, мальчик захочет ее вернуть, – объяснила я Кадии, – Страховка на случай, если Дахху не найдет пакостника.
Потом я выскочила в коридор и бегом-бегом рванула к входной двери, за которой ждал таинственный господин Полынь из департамента Ловчих.
Если окажется, что он – плод моего воображения из-за недосыпа, я переубиваю всех в этом доме.
***
Нет, все-таки не плод.
Человек, сидевший на скамье возле крыльца, явно был настоящим. Моя фантазия на такое неспособна!
Непроизвольно отшатнувшись, я дала обратного ходу: попробовала изобразить из себя свою кухарку, которая вышла на крылечко развеять скуку и окинуть хозяйским взором владения (она действительно так делала).
Обман не удался. Полынь – теперь язык не поворачивался назвать его «господином» – встал мне навстречу и деловито протянул руку. Пришлось ее жать, сжигая мосты в такую привычную жизнь унылой социопатки.
– Рад познакомиться лично, – глаза Полыни озорно блеснули при виде моей очевидной паники. Мои губы с усилием дернулись в ответ.
