суд идет!А мы не слышим
или думаем – то дождь
шумит по крыше.
А мы не осознаем,
как день бежит за днем.
А вот друзья уходят в смерть,
закопаны уже в земную твердь,
или к другому, или другой,
накрепко закрыв дверь за собой.
Но больше предаем, когда
Христа в себе однажды продаем,
и льем на раны яд – не йод.
А суд идет.
А мы не слышим
или думаем – то дождь шумит по крыше
или деревья шелестят.
А звуки выше, выше…
Нет!
Дела шуршат,
в небесной канцелярии идет совет,
готовят каждому поправку или ответ.
Кому-то дать отсрочку,
чтобы вопрос он заменил на точку.
А кто-то чтобы прилагательных поток
успел бы поменять на ритмы строгих строк.
А суд идет, а мы не слышим
и, затыкая уши, кричим: «Тише, тише!»
А что потом?
Известно что…
Любви суровый трибунал.
Догнал ты, не догнал.
Ты все придумал, что это
дождь шумел по крыше
или копошились из подполья мыши…
Легко
Легко
алмаз превратить
в сажу или черный графит.
А воскресить?
Сотни градусов в печи,
чтобы появились алмазные лучи.
И сотни тысяч атмосфер,
чтобы прорубить для света дверь.
Люди не ломаются
Люди не ломаются,
они оплавляются…
Как в темной ночи,
у иконы огарок свечи.
Люди не ломаются,
они переплавляются
в благородный металл
из руды, кто какую достал.
Люди не ломаются,
они исцеляются,
как неразделенною любовью
или пульсирующей болью,
истекая слезами, словно кровью.
Как в мире мало что-либо значит,
когда люди тихо плачут.
Трудно быть Богом?
«Трудно быть Богом?» —
«Трудно…» —
Улыбаясь ты отвечал.
Человек для этой роли
трагически мал…
Каждый из нас отбрасывает тень,
и ночью заканчивается солнечный день.
Есть сакральная тайна у луны,
а у медали как минимум две стороны.
У доброго начала свой рубеж,
и сомнения – у лучших из надежд.
Победа приходит на грани поражения,
а у здорового тела свой порог заражения.
Только Бог – абсолютный свет.
А мы – нет!
Но нам страшно или лень
Признать, мы часто только люди,
отбрасывающие тень.
Неуловимое настроение
Неуловимое настроение не поймать в силок.
Время неумолимое не закрыть под замок.
Легкий ветерок вдохновения.
Не пригласить к столу за угощение.
И красоту не сделать своей
