то, что мне именно теперь важно?
Милена усмехнулась, слушая чужую панику и красиво опускаясь на сиденье. Захлопнув дверцу, она жестом подтвердила свою готовность ехать.
– Что я скажу ей? – бурлил Саша, ничуть не счастливый от того, чем обернулась мимолетная интрижка, так и не успев завязаться. – Что скажу? Боже, я будто во сне, это все глупо, куда я еду? Кого слушаю?
– Простите нас. Так неловко получилось, – залепетала Маришка, зажатая в тесноте ничтожного заднего диванчика. – Милена, она… понимаете, она совсем особенный человек, и она…
– Твоя Рита не толстая? – деловито уточнила Милена.
– Нет! Моя Рита… черт, да что вообще происходит? Почему я все это делаю?
– Ладно, и так найду, во что переодеться, – передумала Милена.
Машина вильнула, Саша выругался и замолчал, утратив остатки душевного равновесия. Двигатель загудел злее, Маришка испуганно обняла Мишку, осознав скорость или рассмотрев из-за плеча водителя положение стрелки спидометра. Милена углубилась в изучение ногтей, обоих сломанных на правой руке и заодно всех остальных, испачканных, накопивших под пластинками мох, лиственную слякоть и грязь.
– Ты сказала – Влад, – припомнила Милена, полуобернувшись к приятельнице. – Твой мужчина? Мишка – его кровь, вижу.
– Влад пропал три дня назад, – кивнула Маришка. – Я звонила, много раз звонила, но мобильный молчит. Обычно я не звоню ему. Мы вроде как… В общем, он ушел от нас, ему так проще. Сказал, на время, много работы и Мишка шумит ночами… Мишка правда капризный, спит плоховато. В общем, потом мне ответили с его телефона один раз. И началось. Мне страшно, Влад…
– Не оправдывай слабака, я злюсь, – предупредила Милена, вдумчиво выколупывая щепку из-под ногтя мизинца.
– На душе три дня муторно, я бы и сама не поверила, а вот – тянет, – пожаловалась Маришка, вроде не разобрав совета. – Телефон выключен с пятницы. Боже, я ведь не знаю, когда стало плохо, я просто до того не звонила. А вдруг…
– Кэччи исполнители, – выдрав из-под ногтя щепку, сообщила Милена. – Что хотели с тебя… от тебя? Ничего. Им приказали: проткнуть плоскость там, где её коснется спайка. Убить человека. Было важно, чтобы он ушел в отчаянии, в зверином страхе. Не сладили. Влад не мертв. Тогда что? Тогда подумали про меня, про человека Нитля – тут? Так и было, да. Они решили: надо убрать корни, которые меня держат в мире. Отрезать надежду. Тогда я пропаду. Тогда Черна, Руннар и заодно твой Влад – все в ничто, в пыль. Тогда вторичная спайка пробьет плоскость. Так?
– Что ты говоришь? – нахмурилась Маришка. – Не понимаю ни слова…
– Она не в себе, – уверился Саша. – Марина, вам бы держаться от неё подальше, эта особа – авантюристка.
– Пробьет плоскость, да. Так бы и стало, не устрой Тэра поединок за гранью мира, – нахмурилась Милена, не слыша и не видя ничего,
